ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ • Специальный выпуск 2012 № 2 (63)

ВЕК XXI: К НОВОМУ ГУМАНИЗМУ

	Юлия Сенчихина

Гуманизм, согласно стандартным определениям в учебниках и энциклопедиях, является основой мировой культуры. И с этим трудно не согласиться. Единство человеческого рода доказывается антропологией, едиными формами логического мышления, наукой, общими нормами морали и права и всей историей общественных отношений. Однако именно глобализация жизни человечества становится сегодня решающим аргументом в пользу единства мировой семьи народов, что позволяет говорить и о подтверждении того положения, что ценности гуманизма имеют общечеловеческий, а теперь уже и планетарный статус.

Вместе с тем столь же очевидна и многокрасочность жизни людей, разнообразие их культурных традиций, в том числе и гуманистических. Говоря философским языком, гуманизм – это единственность его сущности и многообразие его существования как проявления этой сущности. Ни у кого нет права унифицировать и монополизировать гуманизм. И у каждого народа есть право практиковать его на основе национальных культурно-исторических традиций, которые спонтанно формируются людьми в поисках правды и достойной жизни, справедливости и счастья.

Сказанное о единстве сущности и многообразии существования гуманизма в полной мере относится и к России, гуманистические традиции которой уходят своими корнями в начало второго тысячелетия новой эры, когда Древняя (Киевская) Русь, приняв христианство, увидела в нём не столько суровый и подчас жестокий закон Ветхого Завета, сколько благо Нового Завета, выраженного в сострадании и любви. Это этическое восприятие православного христианства зафиксировано в знаменитом «Слове о законе и благодати» первого из русичей митрополита Илариона Киевского.

В эпоху средневековья гуманизм как этика человеколюбия и сострадания получал в основном богословскую форму выражения. Позже, в XV в. он заявлял о себе в виде ересей нестяжателей, которые были первыми реформаторами и стремились совершить секуляризацию со стороны самих верующих, считавших союз с государством ложным для церкви, а накопление материальных богатств и увеличение её экономического могущества – не богоугодным делом. Эти хрупкие ростки гуманизма, апеллирующие к социальной справедливости и скромности жестоко подавлялись.

Новым этапом в развитии гуманизма стала для России эпоха Просвещения, которая началась с реформ Петра Великого и закончилась восстанием декабристов в 1825 году. Век Русского просвещения ознаменовался не только рождением философии Нового времени и сменой мировоззренческих парадигм: библейская картина мира сменилась коперникианской и ньютоновской. Наука и рациональная философия становятся приоритетами, определяющими прогресс России. Античный принцип «Человек есть мера вещей» вернулся в эпоху Просвещения. Человек становится центром Вселенной. Самой яркой фигурой века Русского просвещения в науке и образовании был М. В. Ломоносов, основатель первого университета в России. Его гуманизм питался как народными традициями, так и европейской мыслью XVIII века, особенно французской и немецкой рационалистической философией. В своём проекте «О сохранении и размножении российского народа» он выдвинул программу всестороннего просвещения России, охватывающего исправление нравов народа, школьное и гражданское образование, медицинское просвещение, техническую модернизацию промышленности и сельского хозяйства, торговлю, внешнюю политику и научные связи с Европой. Целью программы просвещения стало для Ломоносова повышение качества жизни человека и её продолжительности, темпы прироста населения. В высоком качестве жизни человека и народа состоит, по Ломоносову «величество, могущество и богатство всего государства…»

Второй вершиной века Русского просвещения стал Александр Пушкин, который был не только великим поэтом, но и реалистом, защитником здравого смысла и человеческого достоинства. «Да здравствует солнце, да скроется тьма!» – в этом призыве Пушкина сущность духа Просвещения, его гуманизма. Гуманистическую программу Пушкина можно выразить его же словами:

Своей зрелой формы гуманизм в России достиг в творчестве Фёдора Достоевского и Льва Толстого. Эти великие художники совершили революцию в понимании человека, открыв в нём такие глубины, которые до сих пор осмысляют философы и психологи, этики и антропологи. Человек описывается не просто в категориях нравственности или как комплекс добродетелей или пороков. Он был понят как безначальная и свободная смыслотворческая экзистенция, потенциал которой неисчерпаем и не предзадан какой-либо внечеловеческой сущностью. Человек воспринимается как единство трёх начал: свободы, страдания и сознания. На этих трёх началах строится любое мировоззрение, как религиозное, так и безрелигиозное. В конечном счёте, Достоевский выдвигает четыре критерия «сильной развитой личности»: «высочайшее развитие» личного начала, «высочайшее могущество» его жизненных сил, «высочайшее самообладание», «высочайшая свобода собственной воли». Эти определения можно назвать глубинным гуманизмом. Его признаки исследуются сегодня не только в рамках гуманистической философии и психологии, но и в новейших школах наук о человеке, в частности, в так называемой «позитивной психологии».

Ярким гуманистом-экзистенциалистом был христианский философ Николай Бердяев. Он – один из лидеров Русского духовного ренессанса конца XIX – начала XX веков. Свобода оказалась для него более фундаментальной реальностью, чем Бог. Именно из предмирной (добожественной) свободы, тождественной ничто, рождается всё – и Бог, и мир, и человек. Бердяев явно хотел преодолеть гуманизм как моральную доктрину, придать ей онтологический смысл, поскольку и свобода, и элемент богочеловечности постулируемого им гуманизма включают характеристики более фундаментальные, чем категории этики. В личности есть что-то превышающее мораль, что-то более глубокое. Открываемое в экзистенциальном опыте богоподобие возвышает человека над ним самим и обеспечивает возможность трансцендирования, т. е. превосхождения самого себя в себе. «Божественное, – пишет Бердяев, – таинственно соединено с человеческим в богочеловеческом образе. Только поэтому возможно в мире явление личности, не рабствующей миру». В своём стремлении преодолеть пропасть между человеческим и трансцендентным Бердяев идёт так далеко, что усматривает человечность в самом Боге: «Бог раскрывается как Человечность. Человечность и есть главное свойство Бога, совсем не всемогущество, не всеведение и пр., а человечность, свобода, любовь, жертвенность… Бог человечен и требует человечности».

Бердяев выдвинул идею этики творчества, т. е. такого морального сознания, которое не просто следует фундаментальным нравственным нормам, но и творит новые ценности.

Не менее смелыми были суждения о человеке и Боге современника Бердяева, Льва Шестова. Бог для Шестова – это сокрытый, таинственный Бог, который не требует от человека ничего, кроме одного: совершить невозможное, творчески дерзнуть, освободиться от рабства, несправедливости, горя и страданий, прорваться в мир мгновенных и чудесных превращений. Он говорил о ценности «прометеева огня» в глазах человека. И пока этот огонь горит, человек, убеждён Шестов, непобедим никем и ничем.

В России второй половины XX в. на передний план выходит светский гуманизм, выступающий за свободу совести и мышления, за уважение человека, независимо от его убеждений. Наиболее ярким представителем светского гуманизма можно признать академика Андрея Дмитриевича Сахарова, выступившего против дискредитации общечеловеческих ценностей. Он писал, что «единственной истинной гарантией сохранения человеческих ценностей в хаосе неуправляемых изменений и трагических потрясений является свобода убеждений человека, его нравственная устремленность к добру». Он выступал за интеллектуальную свободу и демократизацию общественной жизни. «Сверхзадачей» человеческих институтов является стремление «не только уберечь всех родившихся людей от излишних страданий и преждевременной смерти, но и сохранить в человечестве всё человеческое – радость непосредственного труда умными руками и умной головой, радость взаимопомощи и доброго общения с людьми и природой, радость познания и искусства». А. Д. Сахаров сыграл выдающуюся роль в продвижении СССР по демократическому пути развития и распространении в стране идей современного гуманизма. Его заслуги перед страной и миром позволяют отнести учёного к ряду выдающихся мыслителей-гуманистов современности. Примечательно, что в 1988 г. президент Международной академии гуманизма Пол Куртц в знак признания заслуг российского учёного в защите и развитии гуманистических идей вручил Андрею Дмитриевичу Сахарову Международную гуманистическую премию.

В постсоветский период эстафету гуманизма принял другой выдающийся учёный, Нобелевский лауреат академик Виталий Лазаревич Гинзбург. Уже в начале 90-х гг. он призвал общественность защищать ценности разума, просвещения, науки и образования. Он выступил против вхождения в общественное сознание невежества, предрассудков, параномальных верований и лженаучного шарлатанства. По его инициативе при Президиуме Российской академии наук была создана Комиссия по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований. Вместе с тем он выступил против дискриминации неверующих граждан России и клерикализации школы и образования. Виталий Лазаревич глубоко уважал чувства верующих и выступал за свободу совести и убеждений. Он критиковал практику «воинствующего безбожия» большевизма и ратовал за гуманизм и просвещённый атеизм. В. Гинзбург предупреждал об опасности раскола общества на верующих и неверующих. Гарантией гражданского согласия и мира в России он считал положение о светском характере государства и недопустимости его идеологизации. Он предостерегал об опасности конфликта между светской и религиозной культурой и видел будущее России на путях сохранения и укрепления того общего, что объединяет нашу страну, т. е. тех ценностей, которые закреплены в Конституции Российской Федерации и в гуманистическом наследии отечественной культуры.

Позвольте мне закончить мой краткий обзор традиций гуманизма в России выдержкой из статьи Виталия Гинзбурга о «Манифесте – 2000», имеющем подзаголовок «Призыв к новому планетарному гуманизму»: «Перед лицом бесконечной череды трудностей, кажется утопичным говорить о каких-то ободряющих перспективах. Тем не менее, они есть. И о них необходимо говорить не просто для того, чтобы описать их, но для того, чтобы, опираясь на них действовать, делать дело. Такова гуманистическая, жизнеутверждающая постановка вопроса… Такая великая страна как Россия, с её тысячелетней культурой, несметными природными ресурсами и уникальной жизнестойкостью её народов просто обречена на выход из экономического, социального, морального и психологического кризиса… Одно из направлений позитивной реализации личной и социальной энергии человека на основе реалистической системы ценностей предлагает современный светский гуманизм… в нём нет ничего такого, что могло бы вызывать резкое неприятие. И это легко объяснимо, поскольку гуманистическое мировоззрение основывается на научной картине мира, здравом смысле и элементарных нравственных нормах. Как оптимисты мы верим в то, что в новом столетии Россия во всё большей степени будет “обустраиваться” на началах демократии, разума, доброй воли и справедливых законов, а её граждане… обретут возможность строить её на основе самостоятельности и ответственности за свою судьбу».

Такова в очень кратком освещении гуманистическая традиция в истории России.