ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ Лето 2005 № 3 (36)

ГОСУДАРСТВО И РЕЛИГИЯ

ПРОБЛЕМА СВОБОДЫ СОВЕСТИ

в науке и образовании

19 мая 2005 г. на философском факультете МГУ им. М. В. Ломоносова состоялся междисциплинарный научно-практический Круглый стол «Проблема свободы совести в науке и образовании». Организаторами Круглого стола выступили: Институт свободы совести, Российское гуманистическое общество и Межрелигиозная межнациональная федерация за мир во всём мире, при участии Центра исследований РГО при МГУ им. М. В. Ломоносова, Центра военно-религиозных исследований и Исследовательского комитета по правам человека Российской ассоциации политической науки.

Цель Круглого стола:

прояснение методологии и понятийно-категориального аппарата в области знания, относящегося к сфере свободы совести, определение путей решения возникающих здесь проблем.

Задачи Круглого стола:

♦ оценка состояния реализации свободы совести в России;

♦ определение влияния научной разработанности проблематики свободы совести на её реализацию;

♦ обсуждение вопросов методологии и понятийно-категориального аппарата в сфере свободы совести;

♦ выработка путей решения проблем свободы совести в свете конституционных принципов светскости государства, равенства религиозных объединений и граждан вне зависимости от их отношения к религии.

Вопросы для обсуждения

	Круглый стол. Выступает сопредседатель Института свободы совести С. Мозговой

♦ Существует ли свобода совести для каждого человека в современной России? Кто виноват в нарушениях этой свободы? Как влияет факт научной неразработанности вопроса о свободе совести на её реализацию?

♦ Свобода совести и свобода вероисповеданий: это одно и то же или это разные понятия? Как они соотносятся? Содержит ли законодательство гарантии реализации права на свободу совести для религиозных меньшинств, неверующих и лиц, не являющихся членами религиозных организаций? Насколько корректно разделение по принципу «верующий – неверующий» в системе права?

♦ Как соотносятся свобода совести, религиозная политика и государственно-религиозные отношения? Каковы приоритеты данных понятий в контексте демократических конституционных принципов? Допустимо ли «специальное» партнёрство светского государства и религиозных объединений? В чём его польза и каковы его риски для общества?

♦ Что такое светскость государства и образования? Россия – светское государство? Тождественны ли понятия «светскость» и «секуляризм»?

♦ Какой предмет соответствует светскому характеру государственной системы образования: история религии и религиоведение или теология и православная культура?

♦ Свобода совести и антиклерикализм – это одно и то же? Противоречит ли клерикализация (клерикальная идеологизация) государства Конституции РФ?

♦ Существует ли правовое определение религии? Возможно ли его создать? Насколько корректно применение в юриспруденции понятий производных от термина «религия», например, «религиозное объединение»? Как множественность религиоведческих определений «религии» отражается в юриспруденции? Насколько в указанном контексте корректно существование института религиоведческой экспертизы?

♦ Допустимо ли применение понятий «традиционные/нетрадиционные» религии, «культ», «деструктивный культ», «секта», «деструктивная секта», «тоталитарная секта» в религиоведении? А в юриспруденции? Корректно ли в указанном контексте применение современных религиоведческих понятий в юриспруденции?

♦ Являются ли понятия «духовная безопасность», «экстремизм», «религиозный экстремизм», «исламский экстремизм», «религиозный терроризм» научными? Каковы причины их появления? Как их применение отражается на состоянии реализации свободы совести?

♦ Каков характер влияния взаимодействий религии и политики на историческую судьбу России? Союз религии и политики – это благо или зло? Необходимо ли создание правовых условий для их разграничения?

♦ Возможна ли выработка новой стратегии решения многочисленных методологических и теоретических проблем в сфере свободы совести?

С докладами выступили: В. А. Кувакин, профессор МГУ, президент Российского гуманистического общества, главный редактор журнала «Здравый смысл», – «Современный гуманизм и свобода совести»; С. А. Мозговой, сопредседатель Совета Института свободы совести, доцент МГПУ и РГГУ, – «Проблема свободы совести в контексте гуманитарного знания»; С. А. Бурьянов, сопредседатель Совета Института свободы совести, – «О формах и механизмах влияния научной разработанности проблемы свободы совести на её реализацию»; А. В. Разин, профессор философского факультета МГУ им. М. В. Ломоносова, – «Нравственное значение принципа свободы совести»; А. А. Нуруллаев, профессор Российского университета дружбы народов, – «Проблема понятийного аппарата религиоведческой науки»; А. Н. Лещинский, доцент Российского государственного социального университета, – «Права религиозных меньшинств в контексте проблемы осуществления вероисповедных свобод и государственно-конфессиональных отношений»; Л. Г. Рыжов, кандидат философских наук, – «Категорийно-понятийный аппарат свободы совести: российская и западная традиции»; другие учёные, представители религиозных организаций и члены РГО.

Приветствие в адрес Круглого стола направил сопредседатель Исследовательского комитета по правам человека Российской ассоциации политической науки, член Совета при Президенте РФ по содействию развития институтов гражданского общества и правам человека, профессор СПб ГУ, президент Санкт-Петербургского гуманитарно-политологического центра «Стратегия» А. Ю. Сунгуров.

Подробный отчёт о Круглом столе и выступления его участников будут опубликованы в следующем номере ЗС. В этом номере редакция публикует принятый его участниками итоговый документ.

ИТОГОВЫЙ ДОКУМЕНТ КРУГЛОГО СТОЛА

«Проблема свободы совести в науке и образовании»

Участники Круглого стола «Проблема свободы совести в науке и образовании», состоявшегося 19 мая 2005 г. в МГУ им. М. В. Ломоносова, констатируют системный кризис реализации свободы совести как свободы мировоззренческого выбора. В свою очередь, искусственное ограничение мировоззренческого выбора способствует негативным формам расслоения общества, делает невозможным свободный политический выбор и становится составной частью системного кризиса государства и поражения демократических идеалов в России.

Состояние научной разработанности проблемы свободы совести оказывает значительное влияние на её реализацию. Наука должна служить теоретической базой законотворчества и правоприменения. Недостаточность научной разработанности проблемы свободы совести касается прежде всего ясности и объективности в решении вопросов методологии и понятийного аппарата данной предметной области;

♦ в законотворчестве и правоприменении свобода совести понимается ограниченно – как свобода вероисповедания и деятельности религиозных объединений, что изначально предопределяет отсутствие правовых гарантий для лиц, не являющихся членами религиозных организаций, и прежде всего неверующих;

♦ ограничительная трактовка свободы совести усугубляется отсутствием и принципиальной невозможностью создания единого юридического определения религии. Возможность множественного толкования «религии» (а также производных понятий) предопределяет коррупционность в сфере применения этого термина;

♦ вопрос о корректности правовых понятий производных от термина «религия» (например, «религиозное объединение») является также нерешённым (или дискуссионным);

♦ недостаточно разработанными являются вопросы соотношения свободы совести с сопряжёнными с ней понятиями антиклерикализма, свободы вероисповедания, религиозной свободы, светскости государства, религиозной политики государства, государственно-религиозных отношений и др.;

♦ нерешённость проблемы соотношения этих понятий с понятием свободы совести приводит к юридически некорректной трактовке относящихся к данному вопросу принципов и понятийного аппарата: светское порой отождествляется с секулярным и определяется как нерелигиозное при неопределённости термина религиозного, а религиозная политика государства и государственно-религиозные отношения оказываются приоритетными по отношению к свободе совести;

♦ неразработанность вопроса соотношения свободы совести и свободы вероисповедания, применение юридически некорректных разделительных принципов (например, верующий/неверующий) опосредованно предопределяет чрезмерное влияние неправовых и размытых терминов религиоведения («традиционные/нетрадиционные религии» (религиозные организации), «культ», «деструктивный культ», «секта» и т. п.) на право и экспортирует их в образование, государственное управление, другие сферы социальной практики;

♦ применение юридически некорректных принципов и понятийного аппарата предопределяет порочные тенденции в трансформации законодательства, юридически закрепляющие клерикальную идеологизацию органов власти и государственного управления, специальные привилегии предпочтительных для власти религиозных объединений;

♦ на фоне крайне слабой разработанности теории и методологии реализации свободы совести, выражающейся прежде всего в приоритете «религиозной политики» над «свободой совести», идеологически ангажированными учёными разрабатывается фактически некорректное обоснование и столь же сомнительный понятийный аппарат для преследований инаковерующих и инакомыслящих; «духовная безопасность», «экстремизм», «религиозный экстремизм», «исламский экстремизм», «религиозный терроризм» и т. п.

Участники Круглого стола «Проблема свободы совести в науке и образовании» признают:

♦ актуальность и высокую значимость системной научно-методологической работы по обеспечению гарантий реализации свободы совести каждому человеку в соответствии с Конституцией Российской Федерации и нормами международного права;

♦ необходимость выработки принципиально новой стратегии по решению многочисленных методологических и теоретических проблем права в сфере свободы совести;

♦ важность выработки новой эффективной стратегии реализации свободы совести, которая возможна только с помощью объективного и научно-критического анализа соответствующих принципов и понятийного аппарата;

♦ объективным препятствием на пути выработки эффективной стратегии реализации свободы является доминирование как в России, так и на международном уровне официальных и конфессионально ориентированных структур, обслуживающих интересы правящих политических и экономических классов и корпораций.

Участники Круглого стола считают, что для научного решения вышеуказанных задач необходимо независимое междисциплинарное научное сообщество, имеющее прочные связи как с российской наукой, так и с гражданским обществом.

19 мая 2005 г.