ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ Зима 2005/2006 № 1 (38)

НАША ХРЕСТОМАТИЯ

Станислав Лем Звёздные дневники Ийона Тихого. Путешествие восьмое (фрагмент)

…Подъехала маленькая вагонетка, специально переоборудованная для таких двуногих существ, как я; сопровождающий меня тарраканин не без труда тоже втиснулся в неё вслед за мной и, усевшись одновременной справа, и слева от меня, сказал:

– Уважаемый землянин, я должен вам объяснить, что произошло маленькое процедурное осложнение: в связи с тем, что председатель нашей делегации, наиболее подготовленный для защиты вашей кандидатуры как землист по специальности, к сожалению, вчера вечером был отозван в столицу, и мне придётся его заменять. Вы знакомы с протоколом?

– Нет… Не было случая, – пробормотал я, тщетно пытаясь как-нибудь усесться в этой повозке…

– Ну ничего, как-нибудь обойдёмся… – сказал тарраканин… – Историю вашу я знаю; до чего же это великолепно – человечество! <…> Наша делегация выступит по пункту восемьдесят третьему повестки дня с предложением принять вас в Объединение как членов полноправных, абсолютных и всесторонних… <…> Значит, я произнесу речь, – так? – обрисовывающую ваши великие достижения, которые дают вам право занять место в Астральной Федерации… <…> …Однако мне нужны точные данные. Факты, подробности, понимаете? Атомной энергией вы, разумеется, располагаете?

– О да! Да! – поспешно заверил я.

– Отлично. А, в самом деле, это у меня есть, председатель оставил мне свои заметки, но его почерк… гм… Итак, давно ли вы располагаете этой энергией?

– С шестого августа 1945 года!

– Превосходно. Что это было? Первая энергетическая станция?

– Нет, – ответил я, чувствуя, что краснею, – первая бомба. Она уничтожила Хиросиму.

– Хиросиму? Это что, метеор?

– Не метеор… город.

– Город?.. – произнёс тарраканин с некоторым беспокойством. – Значит, как бы это сказать… – Он некоторое время раздумывал. – Лучше ничего не говорить! – вдруг решил он. – Ну ладно, но какие‑то основания для похвал мне необходимы. Подбросьте, пожалуйста, что-нибудь, но поскорее, мы уже скоро прибудем на место.

– Э… э… космичесние полёты… – начал я.

– Само собой понятно, иначе вас здесь не было бы, – пояснил он, чуточку бесцеремонно, как мне показалось. – На что вы предназначаете основную часть народного дохода? Ну, вспомните, пожалуйста: какие-нибудь гигантские инженерные начинания, архитектура в космическом масштабе, гравитационно-солнечные пусковые установки, да? – быстро подсказывал он мне.

– А, строим… Мы строим, – бурннул я. – Народный доход не очень‑то велик, много идёт на вооружение…

– Вооружение чего? Континентов? Против землетрясений?

– Нет… войска… армии…

– Это что? Хобби?

– Не хобби… внутренние конфликты… – бормотал я.

– Но это никакая не рекомендация! – сказал он с явным неодобрением. – Ведь не прилетели же вы сюда прямо из пещер! Учёные ваши давно должны были рассчитать, что всепланетное сотрудничество всегда выгоднее, чем драки за добычу и гегемонию!

– Рассчитали, рассчитали, но есть причины… исторического характера, знаете ли…

– Оставим это! – сказал он. Ведь я здесь не защищать вас должен, как обвиняемых, а рекомендовать, выдвигать, указывать на ваши заслуги и добродетели. Понимаете?..

– Понимаю…

– Я, пожалуй, буду говорить о вашей культуре. О её выдающихся достижениях. Есть у вас культура? – бросил он внезапно.

– Есть! Великолепная! – заверил я.

– Это хорошо. Искусство?

– О да! Музыка, поэзия, архитектура!

– Значит, всё же есть архитектура! – воскликнул он. – Превосходно. Это я запишу. Взрывчатые вещества?

– Как – взрывчатые?

– Ну, творческие взрывы, управляемые, для регулировки климата, передвижения континентов, рек… это у вас имеется?

– Пока только бомбы… – сказал я и уже шёпотом добавил: – Но они очень разные… напалмовые, фосфорные, даже с ядовитыми газами…

– Это не то, – сухо ответил он. Будем держаться в сфере духа. Во что вы верите? <…>

– Верим во всеобщее братство, в превосходство мира и сотрудничества над войной и ненавистью, считаем, что мерой всех вещей должен быть человек…

Он положил тяжёлый присосок на моё калено.

– Почему же человек? – сказал он. Впрочем, не будем об этом. Но ваш перечень негативен: не надо войны, не надо ненависти. Туманности ради, неужто нет у вас никаких положительных идеалов?

Мне было невыносимо душно.

– Мы верим в прогресс, в лучшее будущее, в могущество науки…

– Наконец что‑то! – воскликнул он. – Так, наука… это хорошо, это мне пригодится. На какие науки вы больше всего ассигнуете?

– На физику… Исследования в области атомной энергии…

– Это я уже слыхал. Знаете что? Вы, главное, молчите. Я уж сам этим займусь. Говорить буду я. Положитесь во всём на меня…