ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ Зима 2006/2007 № 1 (42)

ГУМАНИСТИЧЕСКАЯ ПЕДАГОГИКА

Олег Лишин

В наше, достаточно сложное время постепенно становится всё более очевидным, что во всём мире культура человеческих отношений делается важнейшим фактором жизни людей. Она определяет не только судьбы отдельных граждан, но сами перспективы жизни на планете. Именно пороки в человеческих отношениях бывают причиной (если не единственной, то одной из решающих) массового истребления мыслящих существ на Земле их же собственными руками. Несмотря на прогресс цивилизации, совершенство средств информации, транспорта, рост возможностей науки и техники, огромные суммы тратятся людьми не самым разумным и, так сказать, нравственным образом. Вот какие цифры приведены в недавнем докладе ООН о развитии человека относительно расходов в год в различных регионах мира – в миллиардах долларов:

косметика в США – 8;

мороженое в Европе – 11;

сигареты в Европе – 50;

алкогольные напитки в Европе – 105;

наркотики во всём мире – 400;

военные расходы во всём мире – 780
(Фридман Л. Н. Психологические основы поведения людей и народов. М. 2004, с. 6).

В то же время, несмотря на то, что главной задачей воспитания являются отношения человека к себе и другим, практически педагоги во всех развитых странах (кроме, быть может, Финляндии) озабочены в основном задачами обучения растущих поколений и в несравнимо меньшей степени – их воспитанием. Не последнюю роль в этой проблеме играет вопрос: а что это такое – цель воспитания? Этот вопрос ставил в тупик почти любую педагогическую аудиторию ещё в восьмидесятые годы. Сегодня – тем более. В специальной педагогической литературе ставятся задачи выработки у учащихся навыков самоорганизации, умения оценивать себя и свою деятельность, «формирования системы общечеловеческих ценностей». Всё это, несомненно, нужно, но надо уточнить: в чём смысл и моральная цель этой самоорганизации? И главное: о каких общечеловеческих ценностях идёт речь?

Говоря о рыночной ориентации современного капиталистического общества, Э. Фромм высказывает справедливую мысль, что в этом обществе жизненный успех зависит от умения «продать себя», поэтому человек ощущает себя одновременно и «продавцом», и «товаром». Ему мало полагаться только на знания и умения, при которых самоуважение было бы прямо пропорционально способностям, т. е. «потребительной стоимости»; приходится заботиться ещё и о том, чтобы не утратить способности «продаваться». Этим он напоминает чемодан, который мог бы ликовать, будучи продан по самой дорогой цене, или грустить, ежели он и прекрасно выглядит, и полезен, но вышел из моды. Это наблюдение, как и другие, против которых трудно что-либо возразить, наводит на мысль, что воспитателям необходимо иметь в виду, помимо чисто практических задач воспитания, ещё и более общие – этические. Крупнейший российский учёный математик и футуролог Н. Н. Моисеев, раздумывая о судьбах человечества в ближайшие десятилетия XXI века, пришёл к мысли о необходимости выдвижения в мировом масштабе на первый план в воспитании «нравственного императива» – принципа благожелательности к человеку, уважения личности, несовместимых с любым представлением о национальном неравенстве. Культура любого народа, в его представлении, – это то же, что и генетическая память, «банк данных» человеческого опыта, невосполнимый в случае его утраты.

Другими словами, нужно думать и говорить ещё и о задачах воспитания у детей отношений к себе и к людям, на фоне которых играют свою роль и способность к самоорганизации, и адекватная самооценка, и необходимость представить свой труд, не продавая себя как личность, т. е. не теряя совесть. Говоря об этих отношениях, мы тем самым говорим о смысле того, что и как делает человек, о том, как он воспринимает себя и других и, в конечном итоге, о том, ради чего он действует и живёт. В понятии «смысла» у психологов объединяются и знание, и отношение к себе, к людям, к миру вокруг себя. Есть все основания полагать, что именно это понятие и есть главное содержание воспитания. Всё остальное – произвольно. Можно сказать и проще – то, о чём говорил Н. Н. Моисеев, сводится к необходимости воспитания человечности, т. е. системы смыслов, без которых людям вряд ли удастся выжить в новом тысячелетии. Как же выглядит сегодня эта система смыслов у разных людей?

Исследования психологов позволяют заключить, что именно отношение к себе и к людям вокруг определяет содержание того, чем живёт и как действует личность. При достаточно высокой самооценке социальная полноценность субъекта зависит от того, воспринимает ли он других людей, как равных себе, во всяком случае – не хуже себя, достойных уважения, или заранее считает «себя любимого» – лучшим, и поэтому призванным решать участь других. В первом случае направленность его личности психологи определяют как гуманистическую или просоциальную. Во втором – как эгоцентрическую. Образно мы обозначаем первый тип личности как «Людей Дома», чей духовный мир сродни дому, где можно мирно жить самому, принимать друзей, и лишь в исключительных случаях – этот дом защищать. «Люди Дома» высоко ценят доброжелательное отношение, внутренне готовы к сотрудничеству, взаимопомощи, диалогу, сопереживанию. Они могут увидеть себя глазами другого человека, ощутить себя на его месте. Люди этого типа, как правило, в зрелом возрасте не стремятся к доминированию, для них власть не самоценна. Опыт показывает, что изначально они не всегда обладают организаторскими способностями, если их специально к этому не готовить, поставив перед каждым из них такую задачу. Иное дело – люди эгоцентрической направленности, образно обозначенные нами как «Люди Замка». Невидимые крепостные стены отделяют их от окружающих. За стеной только немногие «свои», а остальные – потенциальные противники и конкуренты, которых надо убрать, сломить и подчинить себе, использовать, обмануть или уничтожить. Эти люди, как правило, энергичны, напористы, в высокой степени логичны, а в целом – вполне социально адаптированы. Они чаще всего – хорошие организаторы, властолюбивы и авторитарны. Можно даже сказать, что, если «Люди Дома» охотно видят себя средством решения проблем других – через прямую помощь, творчество, профессиональную деятельность, то для «Людей Замка» истинной целью, даже если они представители самых гуманных профессий, остаются только они сами. Остальные – лишь средство заработать власть, славу, деньги…

Естественно, все названные качества обеих групп личностей могут быть выражены в разной степени. Возможны и переходные формы отношений между ними, когда личность проявляет себя то с гуманистической, то с эгоцентрической стороны. Однако чаще всего одна из смысловых систем в зрелом возрасте устойчиво доминирует, определяя сознание и поведение человека. Аналогично двум названным группам, ощущают себя по-разному люди с пониженной, чаще всего с детства, самооценкой. Одна из них – «Люди Шалаша Под Дождём», иначе говоря, субъекты депрессивной направленности личности. Они доброжелательны к людям вокруг себя, но, по сравнению с ними, устойчиво ощущают себя второсортными, более слабыми, менее способными, «неудачливыми». Отсюда две характерные личностные черты. Одна из них – потребность в «психологических костылях». Это – алкоголь, в более аварийных случаях – наркотики, в более мягких – пристрастие к табаку. Возможны также «костыли», связанные с какими-либо жизненными функциями – например, с властью, сексом и т. п., а, может быть, с человеком или с группой. Общая психологическая особенность подобных «костылей» в том, что они вначале помогают человеку обрести уверенность, а в перспективе – подчиняют себе его потребности, делают его зависимым. Помнится, один знакомый бомж, в юности – студент, рассказывал: «Когда я выпью, я чувствую себя умным, увлекательным собеседником, сильным и способным человеком. Когда трезв – понимаю, что я – пустое место…» Один из видов зависимости – это поглощение отношениями, чрезмерная, опустошающая привязанность к человеку – покровителю. Вторая характерная черта «Людей Шалаша Под Дождём» – компенсаторная агрессивность как прямой психофизиологический результат низкой самооценки. Агрессия вспыхивает у этих, в основном очень добрых людей, неожиданно и всегда – в сопровождении острого чувства своей вины за это.

Вторая группа с пониженной самооценкой образно названа нами – «Люди Одинокого Костра», люди негативистической направленности. Для них недоверие к себе осложнено глубоким недоверием к окружающим, от которых они ожидают всего плохого, вплоть до предательства. Их духовный мир подобен костру, окружённому враждебной тьмой. Здесь может оказаться личность, с детства приученная к недоброжелательному отношению или сброшенная сюда в юности непереносимыми стрессами. Недоверие к людям порождает у этих людей известную свободу от обязательств. «Психологические костыли» обычны и здесь, но в отдельных случаях они бывают страшными, например, если это – насилие в качестве наркотика. Такие люди ощущают себя полноценными существами, лишь мучая и убивая кого-то живого, в детстве – зверюшек, даже насекомых, позже – людей, некоторые становятся серийными убийцами (А. О. Бухановский, 2003).

Взаимоотношения между людьми, принадлежащими к разному типу направленности, характерны, прежде всего, глубоким взаимным непониманием друг друга. В сущности, это люди разных миров. В глазах «Людей Замка» «доброта есть признак слабости, – как пишет довольно известный сочинитель афоризмов М. И. Веллер, претендующий на роль «учителя жизни» и относящийся, по-видимому, именно к этому типу людей, – ибо добрый человек все противоречия между собой и окружающими решает в пользу окружающих… И чем ты добрее и честнее, тем менее нравственны окружающие». «Человек Дома» также не всегда в состоянии понять и объяснить себе движущие силы поведения своего «коллеги» из «Замка». Осенью 2002 года, когда события, связанные с Норд-Остом, до крайности обострили духовное противостояние людей с разной направленностью личности, журналистка Ю. Калинина очень точно подметила: «Две эти части рода человеческого никогда не могут ни понять, ни убедить друг друга. Непонимание противоположной точки зрения – непреодолимое. Настолько непреодолимое, что мне уже кажется, что причина здесь лежит не в духовной области, а в физиологической. Может быть, у одной части есть какая-то точка в мозгу, отвечающая за сочувствие себе подобным, а у другой части её нет, или она очень слабенькая. Но зато у них сильно развит участок, отвечающий за государственное мышление! /…/ Впрочем, возможно, всё дело в воображении. Люди с развитым воображением всё время ставят себя на место других. /…/ А у «прагматиков» воображение не развито, или большого горя у них никогда не случалось, но они не ощущают себя на месте других» (Ю. Калинина. Из-за чего начинаются войны. МК от 02.11.02, с. 3). Способность в противнике видеть человека позволяет «Людям Дома» сохранять чувство чести даже перед лицом врага. В «Протоколах Женевской конвенции о нормах гуманитарного права в период вооружённых конфликтов» 1977 года приводится разграничение понятий военной хитрости и вероломства. Преступлением в форме вероломства считается «вызвать доверие противника с целью обмана такого доверия». По существу, это разграничение имеет целью защиту человечности даже в жестокой ситуации войны. Можно предположить, что явление терроризма с массовым использованием смертников-шахидов имеет своим психологическим основанием негативистскую направленность личности большинства исполнителей, движимых неприятием себя, наряду со смертельной враждой к своим будущим жертвам. Их подыскивают, собирают и направляют «Люди Замка», владеющие деньгами и властью, дающей им возможность использовать чужую смерть как оружие массового уничтожения. По существу это – вызов человечности в масштабах планеты. Сомнительно, чтобы ему можно было противопоставить только лишь военные средства борьбы.

Мы полагаем, что важнейшей задачей человеческого общества в XXI веке должно быть массовое воспитание «Людей Дома» – хранителей культуры. Прав был Д. С. Лихачев, оставивший нам ещё в 1996 году мысль о том, что культура – это не вульгарная «надстройка» в противовес «базису», а главный смысл и главная ценность существования как отдельных народов и малых этносов, так и государств. Культура в его понимании – это образование, наука, искусство, отношение друг к другу и к природе, а не химера национальной идеи, приводящей сначала к ограничениям, затем к нетерпимости, а потом и к террору. Психология сегодня способна наметить путь необходимого движения. Основная идея этого пути – положение о ведущей деятельности в развитии человеческой личности. На каждом из этапов развития личности поочерёдно формируется и закрепляется новая позиция растущего человека в мире человеческих отношений и в мире предметов и понятий. Освоение этих миров ребёнком нуждается в направленном влиянии доверенного взрослого. Сначала это – мать, потом другие члены семьи, затем – педагоги, учителя и воспитатели – всегда соучастники совместной с ребёнком деятельности по усвоению норм и законов мира людей. Прав был Д. Б. Эльконин, сказавший, что растущий ребёнок – это всегда не один человек, а двое – он и доверенный взрослый, на которого он ориентируется. Влияние взрослого всегда складывается из его отношения к ребёнку и из способа организации совместной с ним деятельности. Если взрослый понимает личностный смысл активности младшего на данном этапе его развития, уважает его как личность и помогает ему в разумном освоении мира – их совместная деятельность полноценна и ведёт к формированию ещё одного «Человека дома». Если понимания и уважения к личностному достоинству не хватает – деятельность педагогически неполноценна и может вести к появлению обитателя «Замка» или «Шалаша под дождём» . Если налицо неприятие ребёнка со стороны взрослого, враждебность к растущему человеку, раздражение его присутствием – резко увеличиваются шансы на уход младшего к «Одинокому костру». Рассуждая о «культуре подростковых сообществ», нельзя терять из вида, что за нею всегда стоит взрослое воздействие, опосредованное референтной группой ребёнка и нормами отношений в ней. Подросток более всего нуждается в деятельности, дающей ему самоуважение, социально актуальной, насыщенной общением.

	И. П. Иванов

В шестидесятые годы в нашей стране можно было наблюдать уникальное явление – сотни детей подросткового возраста сами, без помощи взрослых, развозили по городам и весям методику организации деятельности подростково-юношеской группы, направленной на пользу и радость самого широкого круга людей. Это была методика, разработанная профессором Игорем Петровичем Ивановым с его сотрудниками, широко известная под названием «коммунарской», основанная на творческом содружестве поколений, на заботе об окружающем мире и на самоуправлении подростковой группы на демократических началах по принципу обратной связи. Центром её одно время был Всероссийский пионерский лагерь «Орлёнок». Нет ничего более ошибочного, чем рассматривать эту систему работы с подростками как «наследие проклятого коммунистического прошлого». Уже в 1966 году методика И. П. Иванова, по которой к тому времени работали объединения в сотни и тысячи ребят на местах, была закрытым решением ЦК ВЛКСМ осуждена как порочная, поскольку в ней «…отдаётся предпочтение воспитанию у ребят таких качеств, как доброта, откровенность, уравновешенность, умение быть ласковым… Клич пионерской организации "К борьбе за дело Коммунистической партии будьте готовы!" подменили девизом "Живи для улыбки товарища!" от которого смачно отдаёт духом общечеловеческого гуманизма». Мы, как участники применения этой методики в работе с молодёжью, отдавшие ей более тридцати лет, могли бы напомнить о существовании ещё более «злонамеренных» девизов коммунаров, например, такого: «Наша цель – счастье людей. Мы победим – иначе быть не может!» Психологический успех методики И. П. Иванова был вполне объясним – подросткам предлагалось самоутверждение добрыми делами на основе демократически организованного самоуправления. В этом её непреходящая ценность. После того, как массовое её использование было пресечено, она некоторое время в ограниченном и усечённом варианте существовала в районных «пионерских штабах», вплоть до середины восьмидесятых годов, не встречая, как правило, поддержки школьных педагогов, предпочитавших авторитарные методы воздействия. Зато быстро возникли и получили «права гражданства» криминальные группировки подростковых «контор» по месту жительства, ставшие зародышами организованной преступности, а вслед за ними и неофашистские подростково-юношеские объединения. И те и другие, под прямым влиянием определенных взрослых лиц, превращались в средство удовлетворения важнейшей подростковой потребности в самоуважении в ходе группового взаимодействия, только в этом варианте – со знаком «минус». Так усилиями советского партийно-административного аппарата были созданы условия возникновения и расцвета криминальных сообществ в восьмидесятые – девяностые годы и неофашистских группировок, которые можно наблюдать сегодня. Однако сейчас ещё не поздно противопоставить антисоциальному влиянию разнообразных течений – вплоть до сатанистов – массовые просоциальные подростковые объединения, в том числе организации типа карельских скаутов, многое сохранившие в своей системе работы из наследия И. П. Иванова, в том числе её общественно полезную направленность. В настоящее время в Российской Федерации действует более 20000 объединений детей и подростков, которые охватывают более 5,5 миллионов человек. Естественно, их психолого-педагогический «почерк» различен, как и масштабы деятельности. Среди них хотелось бы выделить объединения просоциальной направленности, основанные на идее коллективного самоуправления по обратной связи. Есть смысл подчеркнуть также прогрессивную роль таких организаций как «Новая цивилизация» А. Ермолина и его последователей. Что касается общей оценки работы таких объединений, то мы весьма сочувственно относимся к рекомендациям одного из основоположников современной социальной психологии Курта Левина, в послевоенные годы весьма озабоченного проблемами демократизации Германии. Он писал: «Необходимо создать такую систему, которая не допускала бы возникновения ненависти и враждебности, заменяя их на отношения сотрудничества. Если мы будем рассматривать задачу демократизации общества с реалистичной позиции, как процесс, который должен лежать в основе семейной и повседневной групповой деятельности, то поймём, что школы сами по себе не смогут справиться с этой задачей /…/ особенно важным представляется тот факт, что в этом случае можно вовлечь в работу подростков. А ведь именно представители этой возрастной категории наиболее безоговорочно и радикально поддерживали Гитлера. /…/ Кроме того, подростковый возраст – это такой период, который определяет, какие культуральные паттерны будут доминировать в следующем поколении» (Левин К. Разрешение отдельных конфликтов. СПб., 2000, с. 158 – 159).