ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ Весна 2010 № 2 (55)

ЧТО ТАКОЕ ГУМАНИЗМ?

Валерий
Кувакин

Введение ¹

Эта книга посвящена проблеме человека, его современному культурно-антропологическому статусу, образованию и воспитанию, а также тому, что рождается на наших глазах как проект Нового Просвещения.

Чтобы понять, чем он отличается от Просвещения, нужно взглянуть на сущность и историю самого этого понятия. В широком смысле просвещение – это образование, процесс обретения человеком знания и вместе с этим зрелого сознания, воспитанности и культуры. Просвещение помогает человеку родиться как существу разумному, свободному, социализированному и творческому. Просвещение – один из главных культурно-антропогенных факторов, если иметь в виду человека разума и культуры, её творца и творения одновременно. Корни просвещения восходят к истокам человеческой цивилизации.

Просвещение как реальный процесс связано с распространением, передачей знаний и умений от человека к человеку в основном в процессе его обучения. Уже в Древней Греции были сформированы основные принципы просвещения в рамках концепции «пайдейи». Она означала процесс формирования самостоятельной, развитой личности, способной к осуществлению гражданских обязанностей и самостоятельному выбору в политической борьбе и при голосовании в народном собрании. Сам термин «просвещение» родился много позже, в эпоху, последовавшую за Ренессансом и Реформацией, т. е. в XVII – XVIII веках в Западной Европе, прежде всего во Франции, Нидерландах, Германии и Англии. В него вошло не только прежнее, заложенное в античности содержание, но и определённые социально-политические (республиканские и демократические) и мировоззренческие установки (свободомыслие, антиклерикализм). Кроме того, расширилось понятие человека, которое стало вмещать в себя идею свободы, справедливости и неотчуждаемых естественных прав. Неслучайно эпоха Просвещения породила такие основополагающие документы, как американская Декларация независимости и французская Декларация прав человека и гражданина.

Но все-таки главным в понятии просвещения остаётся идея образования и воспитания, возможность обретения истины и достоинства человека путём разумного познания и передачи этих знаний другим людям во имя установления справедливого общественного устройства.

Просвещение связано со всеми областями культуры, но особенно с наукой. Его прогресс оказался неотделим от успехов научного познания. Это вело к обогащению процесса просвещения, его всё большему насыщению научными методами познания и данными наук, а также всё более тесной связи с теми философскими течениями, которые были в оппозиции к религиозным воззрениям, оккультным и мистическим практикам.

Однако на своём историческом пути просвещение как основополагающий антропогенный и культурогенный фактор в жизни человечества столкнулся с большими трудностями и испытал серьёзные поражения в XX в. Отчасти эти поражения были связаны с внутренними слабостями духа Просвещения. Едва ли не главной в их ряду была ошибка идеализации человека. Он был «по умолчанию» понят слишком оптимистически, была проигнорирована эмоциональная и иррациональная сторона человеческого существа, его потенциальные ресурсы нигилизма и деструктивности, жажды власти и склонности к насилию, как и к нисхождению вообще. С другой стороны, власть разума была переоценена, а свобода ассоциировалась в основном со свободой разума и познания, практически без учёта того, что свобода может быть иррациональной и разрушительной стихией, не подвластной в ряде случаев голосу разума. Кроме того, в свете величия разума стало умаляться величие человека как такового. В результате продукты разума: идеи, теории и идеологии, – стали цениться больше чем реальный человеческий индивид.

Особенно ярко эти недостатки стали видны на фоне трагедий двух мировых войн XX в. и торжества таких тоталитарных режимов, как фашизм и сталинизм. Дух Просвещения потерпел поражение от духа насилия, фанатизма и иррационализма, слепой веры в спасительность идеологий.

Но было бы ошибочно винить в этом идею просвещения, как это иногда утверждают историки культуры. Её недостатки нельзя путать со слабостями и сложностью человеческого существа, знания о котором у просветителей оказались недостаточными, односторонними. Но главное в том, что в XX в. были развязаны две мировые войны. Первая стала жестокой манифестацией империализмом своего разрушительного, негативного потенциала. Во второй – фашизм и сталинизм стали не менее ярким и зловещим проявлением силы новых форм тоталитаризма и деспотии.

Алчность капиталистов, их стремление к переделу мира, также как и жажда власти диктаторами XX в. не имели никакого отношения к идеям Просвещения. Но, тем не менее, произошла коварная подмена, точнее использование этими силами зла просветительских идей и технологий. В XX веке была хорошо понята убеждающая, вдохновляющая и мобилизующая сила просвещения, особенно если оно опирается на новые информационные технологии. В эпоху возникновения средств массовой информации и так называемых массовых движений просвещение было перверсировано и трансформировано в пропаганду и агитацию, широко распространяемую демагогию и ложь. Идею Просвещения, методы Просвещения перехватили и извратили в своих целях его враги. С возникновением средств массовой информации (газет и радио) агрессивная и тотальная пропаганда и агитация стали тем суррогатом, опиумом для народа, которые и сделали технологически возможным оболванивание огромных масс людей, превращение их в безумные, одержимые ненавистью, слепой верой в утопию и в вождя ревущие толпы, готовые идти на смерть и любые жертвы. Познание было подменено суггестией, внушением, а разум – волей и иррациональными комплексами господства и подчинения. Наступило то, что можно назвать лжепросвещением, идущим параллельно с постмодернизмом – ещё одним отбросом капиталистической культуры.

Но просвещение было и должно быть освещением и просветлением сознания в прямом изначально моральном и познавательном смысле. И в то же время после катастроф XX в. оно уже не может пониматься по-прежнему: тебе давали истину, как свет, идущий сверху вниз от великих философских и политических умов, а ты автоматически «просвещался», обретая свет вечной истины, добра и красоты. Первоначальные представления о просвещении, совершив свою великую историческую роль, должны были – и ввиду заключённых в нём ошибок и иллюзий, и ввиду своего неизбежного исторического старения – смениться чем-то иным. С конца XIX в. эта трансформация становилась всё более драматичной, поскольку сопровождалась расщеплением практики просвещения, грубо говоря, на два тренда. С одной стороны, это был в основе своей гуманистический процесс, связанный с формированием европейского научно-образовательного сообщества, гуманитарной культуры, социальной и политической демократии, с другой – антигуманистический, связанный с возникновением тоталитарных идеологий, практика которых вылилась в оголтелую пропаганду, ставшую в XX в. инструментом захвата власти большевизмом и фашизмом.

В России в начале XX в. большевиками был создан особый орган и механизм «просвещения» – партия «нового типа». А после октябрьского, 1917 г. политического переворота они с её помощью начали эпоху тоталитарного «просвещения» – всеохватывающей, агрессивной и воинствующей агитации и пропаганды. Попытки ускользнуть от процедур и содержания такого партийно-идеологического «просвещения» влекли за собой различного рода репрессии.

Сегодня место идеологического и политического «просвещения» заступила торговая, рекламная и зрелищно-развлекательная информация, в основном манипулятивного характера. Из выработанного Западом института и технологий связей с общественностью (public relations) по извечной русской «смекалке» возникло то, что называется «пиар». Вот и «впиаривают» россиянам в новой упаковке и по новой технологии «своё заветное» политические, экономические и религиозные власти, вместе с расплодившейся нечистью шарлатанов.

Известно, что в XX в. начинает формироваться широкое и аморфное течение, питаемое многими идеями: от нигилизма и ницшеанства конца XIX – начала XX в., пессимистических установок в экзистенциализме до постмодернистов середины прошлого века.

Раньше, фактически до середины XX в., человеку – не «избранным» и не «эксплуататорам», а именно большинству населения развитых и относительно благополучных стран – было «не до жиру», т. е. не до осмысления, творчества и совершенствования, не до удовлетворения своих, так называемых «высших», фактически собственно человеческих потребностей. И это понятно, поскольку бился он в основном за физическое выживание и при этом жил недолго и грубо, находясь под постоянной угрозой войн, болезней, неурожая и т. п.

Но и сегодня, когда «большая» война сдерживается реальной возможностью не только самоуничтожения людей, но и биоцидом, когда возникла индустрия товаров массового потребления и ушла в прошлое угроза голода, когда многие болезни побеждены и человек живёт едва ли не вдвое дольше, чем полтора столетия назад, человечество продолжает скользить по жизни, не утруждая себя самопознанием и познанием окружающей природы. Научная картина мира остаётся известной тонкому слою людей. Человеку и сейчас очень трудно быть собственно человеком, т. е. разумным, достаточно моральным существом, обладать минимумом правового и экологического сознания, тем, чем и технически (по условиям реального существования), и теоретически (поскольку уже известно, что это такое) овладеть вполне возможно.

Почему же этого не происходит? Почему люди всё ещё так невежественны в общей массе своей? Почему даже теперь, когда человеку уже не страшен голод, он начинает патологически жиреть, создавая ещё один фактор «национального бедствия»? Почему всё большее число людей живёт по принципу «хлеба и зрелищ»? Что мешает людям в относительно благополучных странах перейти рубеж от становления – к бытию как человеческому существованию? Как это ни парадоксально – сам человек. Он, продукты его жизнедеятельности становятся теперь главной его проблемой, препятствием на его пути к самому себе как Homo sapiens, человеку разумному.

Но генерируют трудности – в первую очередь, всё-таки проточеловеческие, т. е. биологические, животные в своей основе начала человека: страх за собственную жизнь, ненависть, способность к насилию, агрессивность, подозрительность, эгоизм, зависть, жадность, воля к власти, доминированию над себе подобными. Но и это, к сожалению, не всё. Эти начала, которые люди всё ещё не научились должным образом осмыслять, брать под контроль и ограничивать, способны соединяться с продуктами творческой деятельности разума. Тёмная сторона человеческого существа совершает экспансию в область культуры и, вооружившись её достижениями, превращает часть культуры в антикультуру, вступающую в конфликт с культурой, разумом, моралью, правом, ценностями экологии и т. п.

На фоне этого соскальзывания в гедонистические и антигуманные топи «хлеба и зрелищ» критика проекта Просвещения и самого феномена Нового времени – времени модернизма – нарастала, завершившись очередным всплеском нигилизма, неверия в разум, науку, гуманизм и способность человека жить счастливой, полной и творческой жизнью. Декадентские основания постмодернизма не могли компенсировать ни драматизм и таланты его теоретиков, ни усложнённость стилистики и словаря этой новейшей формы нигилизма и безысходности. Выполнив свою полезную работу по деконструкции и критике философии, культуры и просвещения, его адепты не могли не оказаться в нищете, как теоретической, так и моральной. Ведь они не смогли предложить человеку ничего позитивного и ободряющего, помогающего ему двигаться вперёд и решать всегда предстоящие ему трудности и вызовы жизни. Разумеется, никто и не требовал от них этого. Но в результате они остались у разбитого корыта, хотя имели большие социальные и мировоззренческие притязания, какими бы латентными они ни были.

Времена меняются, а опыт человечества обогащается. Оно, хотя и с большими трудностями, умеет извлекать уроки из истории. Люди стремятся учесть те поражения, которые потерпел на своём пути проект Просвещения, отыскать в нём и учесть те недостатки, которые ослабляют его силу и возможности. Постоянный пересмотр идеи Просвещения связан и с осмыслением тех современных реальностей, с которыми он сталкивается лицом к лицу. Это прежде всего наступление новой инфомедийной эпохи, формирование глобальной цивилизации со всеми её плюсами и минусами, возникновение новых условий и областей человеческого существования, создание высоких технологий, существенное расширение наших знаний человека и общества, возникновение экологического сознания и многое другое. Из новых знаний и опыта XX в. вырастает новое понимание просвещения, получающего название Нового Просвещения. Таким же образом преодоление постмодернизма ведёт нас к неомодернизму, удержанию из эпохи Нового Времени того ценного, что и сегодня может служить человечеству в его поступательном развитии.

В свете неопросвещения сегодняшняя задача, коротко говоря, – не «осветить» человека, его сознание сверху вниз и тем более не манипулировать им, а предложить личности метод, объяснить его суть, научить им пользоваться, сообщить общие научные данные об «устройстве» человека. И пусть он сам в своей свободе и ответственности просвещается, становится и обогащается во благо себе и общества. Такое во многом новое понимание просвещения предполагает неукоснительное уважение прав человека, его свободы совести и разума. Оно предлагает человеку быть разумным, свободным и ответственным гражданином своей страны, членом становящегося на наших глазах мирового сообщества.

Просвещение – фундаментальный процесс, одна из энергий, создающих и питающих мировую культуру. Поэтому изначальный смысл просвещения не меняется, он только уточняется с развитием человечества. Сегодня просвещение – это такое единство обучения, воспитания и тренинга, которое направлено: (1) на получение человеком и обществом надёжных (научно обоснованных) фактуальных, дескриптивных, нормативных и методологических знаний; (2) на осмысление и усвоение общих человеческих ценностей, на понимание их реальной роли в жизни индивида и общества; (3) на выработку и закрепление навыков критического и творческого мышления и, наконец, (4) на выработку знания и умений того, как стать и быть собой, этически и интеллектуально зрелой личностью, творческим существом, делающим свою жизнь уникальным приключением, неповторимым проектом созидания и реализации личностных, социальных и экологических смыслов.

Тема «личность и просвещение: от постмодернизма к неомодернизму» предполагает выявление и анализ двух феноменов: нового человека, человека XXI в. – Homo sapiens sapiens, и нового типа просвещения – неопросвещения. Это определяет и содержание предлагаемой книги. Она состоит из двух частей, в первой в центре анализа стоит человек как субъект просвещения и как равноправный партнер просветителя, т. е. педагога или учёного. Вторая часть книги посвящена социальным и культурологическим аспектам современного просвещения. Значительное внимание уделено принципам и опыту работы первой в нашей стране добровольной научно-просветительской организации, Российскому гуманистическому обществу.

Структура работы – это цепь размышлений, которая начинается с проблемы человека, его отношений с идеями, мировоззрением и идеологиями. Эта тема перерастает в проблему позитивных и творческих потребностей как естественных внутренних инстанций личности и критериев обладания собой при выборе человеком содержаний внутреннего мира и формирования им своих стратегических смыслов.

Но проблема человека многогранна и неисчерпаема. От темы личности, понимания субъекта неопросвещения важно двигаться к тому, к кому обращено неопросветительское послание, т. е. к другому человеку и обществу. Поэтому логика темы предполагает переход к обсуждению методологии и процедур Нового Просвещения, его парадигмы и содержания. Разработка проблемы Нового Просвещения крайне необходима прежде всего ввиду бедственного положения культуры и общественного сознания в России, падения уровня образованности и воспитанности, кризиса науки и наступления в стране сил мракобесия самых изощрённых видов.

Так связываются воедино вопросы: личность – общество – концепция Нового Просвещения. Эти вопросы логически связаны между собой и рассматриваются в контексте единой мировоззренческой парадигмы, именно – в свете современного гражданского или светского гуманизма.

Публикуя эту работу, я надеюсь на эмпатический и критический отклик, на понимание, прежде всего, учёными и педагогами практической важности рассматриваемых в ней вопросов. Я убеждён, что обсуждаемые в ней идеи способны вселять уверенность и оптимизм в дело преодоления научно-образовательным сообществом бремени пессимизма и безнадёжности, апатии и иллюзорных ожиданий. В России проблема культурного оздоровления стоит особенно остро, поскольку её попытки исторического рывка к демократии и прогрессу столкнулись с такими препятствиями, которые грозят отбросить её далеко назад, в эпохи, в которых задержались цивилизации некоторых азиатских и африканских регионов.

Впереди большая работа, требующая мужества и реализма. К ней всегда готовы не только разум и социальная ответственность учёного и педагога, но и все жизнеутверждающие дарования человека, вся становящаяся на наших глазах планетарная цивилизация.

¹ Введение к одноимённой книге (см. в разделе «Наша реклама» этого номера ЗС)