ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ • Апрель – июнь 2011 № 2 (59)

КОЛОНКА РЕДАКТОРА

В российском общественном сознании много понятийной неразберихи: государство могут путать с обществом, народ – с вышедшими за сто рублей на улицу простодушными инфантилами, гражданина – с телеобывателем, бизнес – с воровством, демократию – с политическим мошенничеством, а то и с предательством интересов народа, либерализм – с хамством нуворишей и т. д. В ряду таких терминологических сбоев оказалось и слово «идеология». Её путают с философией, стратегией, поведением человека или какого-либо сообщества, наконец – с государственной политикой и конституцией ¹.

Буквально «идеология» – это учение об идеях. В наше время реально и в строгом смысле идеология представляет собой систему политических или религиозных идей, имеющих целью борьбу за власть определённых слоёв людей, её получение с помощью законных (свободные выборы) или незаконных (переворот, подтасовка результатов голосования и т. д.) способов удержания этой власти и её закрепления на вечные времена ². Это её, так сказать, главная и тёмная сторона. Но идеология – это и историческая неизбежность, поскольку в ней концентрируются политические, экономические и социальные интересы той или иной части общества, выделяющей из себя политические партии, идеологов, которые и формулируют содержательную, не всегда явно выраженную программу управления обществом, отвечающую интересам определённой части общества, но выдаваемую за общенародную.

По своей форме идеологии бывают политические и религиозные. Издревле, да и сегодня в недемократических странах власть политическая выступает в союзе с религиозной с целью «разделения труда»: первая имеет целью контроль за светской стороной жизни людей, вторая – за «духовной». Когда «духовная» власть перерастает в политическую, то возникают теократии, и в них всё сливается в тоталитарные и консервативные «симфонии» государства и церкви (что мы и видим в ряде исламских государств). И только в демократических обществах устанавливается и в основном соблюдается принцип отделения церкви от государства и школы. За этим следит не только юстиция, но и пресса вместе с различными гражданскими организациями, ведущими мониторинг соблюдения принципа секуляризма. Его суть – уважение прав верующих и неверующих граждан, соблюдение принципа свободы совести и убеждений, невмешательства государства и церкви в дела друг друга.

Уже в XX в. было понято, что никакая идеология не может одинаково справедливо отражать и проводить в жизнь интересы всего общества. Наиболее ярко это выразилось в марксистской концепции классовости всякой идеологии ³. Выражением этого понимания стал принцип верховенства закона, т. е. конституции. В ней закреплялось положение о не идеологическом характере государства и политическом плюрализме с целью обеспечения свободной конкуренции идеологий и политических партий.

Особое значение в этих условиях стали приобретать демократические процедуры: свободные и справедливые выборы, регулярная смена высших должностных лиц государства и др. Тем самым были установлены пределы законности и правомочности идеологии. Она может быть «священной» для идеолога и члена идеологического сообщества (политической партии), но за её пределами она оказывается одной из многих, не имеющих никаких преимуществ и привилегий. Конкуренция идеологий крайне важна как противовес консерватизму и авторитаризму, политическому застою и деградации общества. История даёт нам бесчисленные примеры, показывающие, что, в конечном счёте, приоритетна не та или иная неизбежно «классовая» (точнее отражающая интересы только части общества) идеология, а основной закон. Его верховенство устанавливает хотя бы юридическое равноправие партии, заставляет идеологии соревноваться между собой, конкурировать, а избирателей – в идеале – использовать для своих же целей. Демократия – это когда не партии и идеологи манипулируют нами, а мы, рядовые избиратели, если достаточно грамотны и консолидированы, заставляем их драться друг с другом, критиковать, компрометировать и выбалтывать истину, сохраняя при этом наши собственные не холопьи чубы в целости и сохранности. Пусть эти «паны» всегда чувствуют дыхание соперника в спину, пусть они будут уверены, что через два срока любой из них может не только лишиться всех своих полномочий, но и сесть на скамью подсудимых. Пусть они знают, что какой бы грязной, лицемерной и тайной ни была политическая жизнь, закон независим и выше всяких партий и идеологий. Всякая идеология в демократическом государстве вторична по отношению к Конституции.

Важно не путать идеологию и конституцию. Да, в законодательстве неизбежен идеологический элемент, поскольку она принимается в определённых исторических и политических условиях. Но мировая политическая и правовая мысль смогла выделить из пёстрого идеологического пространства общечеловеческие принципы, права и свободы, которые и входят в основной закон страны.

Конституция – это всегда меньшее зло, чем любое идеологическое государство, в котором конституция неизбежно превращается в фиговый листок. Государство должно быть конституционным, а идеологии при нём – не более чем частными программами действий той или иной партии, которая, придя к власти, обязуется наилучшим образом воплощать в жизнь принципы, ценности и идеалы конституции, решать текущие вопросы внутренней и внешней политики. Это те временные «администрации», которые реализуют своё понимание (идеологию) экономических, политических и социальных задач страны. В правовом (а не идеологическом!) государстве пришедшие к власти идеологи, кто бы и что бы за ними ни стояло, знают, что они временны, что у них есть конкуренты, следящие за ними днём и ночью. И есть избиратели, у которых есть из чего выбирать и которые в любой законный момент времени могут спустить с поводка любую из идеологических борзых, чтобы она с политической кровожадностью вцепилась в идеолога во власти ⁴. Так во благо общества можно использовать жажду власти идеологами и политиками.

Разумеется, сказанное мною относится к обществам зрелой демократии. Но если она у нас в России хрупка и едва дышит, то нам остаётся только одно – двигаться к демократии, защищать и укреплять её там, где она есть. Этой дороги не избежать, если мы хотим жить в нормальной стране. Делать это можно лишь при достаточном уровне политической культуры. А он в России слишком низок, и потому наш путь к демократии так проблематичен, нас так легко обмануть, запутать, манипулировать нами. Нужно сказать и ещё об одном «инновационном» барьере на пути человека к политической грамотности, гражданственности. Это придание функции скрытой и косвенной идеологии средствам массовой информации. Я имею в виду оболванивание населения по принципу «хлеба и зрелищ», древнейшему способу власти понизить социальную активность населения. Банда трёх: желтуха, чернуха и порнуха, – довольно эффективно выполняет функцию блокирования политического сознания, расслабления воли и деградации разума.

Сегодня Россия на перепутье. Если народ не найдёт в себе сил заявить о себе как источнике власти, то возможен дальнейших откат к государству монархического типа с сильной православной подпоркой, к захвату ими всей полноты власти. Возможны и различные латиноамериканские варианты военных хунт. Возможностей много, но только одна из них по-настоящему перспективна. Это путь демократического развития России, отказ от любой формы идеологического государства, неизбежно связанного с авторитаризмом или тоталитаризмом.

Так часто прорывающаяся у нас тоска по государственной идеологии – это либо тоска по счастливому детству, совпавшему с периодом советской истории, либо голос национально-исторической авторитарной традиции, когда государство было идеологическим: имперско-православным до февраля 1917 г. и марксистско-ленинским до начала 90-х гг. прошлого века. Приходится повторить: эту тоску закрепляет сегодня политическое невежество, нежелание понять, как и чем живут сегодня благополучные демократические общества, в которых есть конкуренция идеологий и политических партий, нет тотальной коррупции, засилья шарлатанства и параномальных верований, где нет такого загрязнённого информационного пространства, как в России, а СМИ – скорее свободны и независимы, чем подмяты олигархическими и государственно-бюрократическими структурами.

Вывод из сказанного вполне согласуется с просветительской программой «Здравого смысла»: вперёд к демократической России через просвещение, самообразование, через разум и укрепление человеческого достоинства, через переход от сильного гражданина к сильному гражданскому обществу.

¹ В российском сообществе светских гуманистов идеологию часто путают с мировоззрением, что искажает гуманизм, вносит в него чуждые ему партийно-политические функции и цели.

² Борьба «духовных» идеологий за власть и влияние реализуется через прозелитизм и борьбу церквей за «своих» верующих, через борьбу за максимальную приближённость к политической власти, за её максимальную благосклонность, а то и подачки. Церковь всегда готова услужить любой власти.

³ Но именно с марксистской идеологией произошёл самый большой конфуз: начали за здравие, кончили – за упокой. Его идеологи провозгласили марксизм-ленинизм такой классовой (пролетарской) идеологией, которая через «диктатуру пролетариата» постепенно превращается в общечеловеческую, отвечающую интересам всех «трудящихся масс». Однако до светлого будущего, в котором, как мечтали «основоположники» и «классики» марксизма, идеология отомрёт вместе с государством, «мировой лагерь социализма» не дожил. В немалой степени это случилось в результате «диалектики» превращения пролетарской, а потом коммунистической (якобы общенародной) идеологии «в свою противоположность» – в идеологию тоталитаризма, номенклатуры и культа личности.

⁴ Мои оппоненты могут указать на несовершенство демократии даже в таких издавна демократических странах, как США или Англия, где у власти регулярно меняются или жёстко конкурируют две партии, две идеологии, соответственно республиканцы и демократы, лейбористы и консерваторы. Да, это примитивизация политической конкуренции, но это всё равно оставляет людям выбор и возможность сохранить достаточно высокий уровень напряжённости между двумя идеологиями и партиями. Кроме того высокая степень независимости судов и прессы, разделение ветвей власти, зрелое гражданское общество позволяют в известной мере компенсировать минимальный уровень политического и идеологического плюрализма. Можно сколько угодно говорить, что всё это – лишь шоу, театр. Да, но театра и показухи в этом «шоу» меньше, чем реальной политики и ответственности политиков. В отличие от России.