ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ • Октябрь 2011 № 4 (61) – март 2012 № 1 (62)

КЛЕРИКАЛИЗМ В РОССИИ

Духовно-нравственное Духовно-нравственное Духовно-нравственное воспитание – воспитание – воспитание – стратегия образования в современной России?
	Иван Арефьев

Для воспитания межнациональной, межконфессиональной толерантности и обучения светской этике в российских школах ряда регионов, начиная с пятых классов, подготовлен и введён новый комплексный учебный курс «Основы религиозных культур и светской этики» [6, 9], а образовательная область «Технология» сокращена с 245 ч. до 170 часов [11, 17]. В утвержденном ФГОС ОО ¹ второго поколения уточнено название данного курса «Основы духовно-нравственной культуры народов России» (17.12.2010, № 1897) [17]. Это уточнение не случайное, о чём мы скажем ниже. При чтении публикаций по изложению основных идей данного предмета создаётся впечатление, что весь учебно-воспитательный процесс, все обязаны «вращаться» вокруг изучения данного курса: руководители, педагоги, родители и дети. Чтобы педагоги и родители не заподозрили протаскивания религий в светские общеобразовательные учреждения, авторы ссылаются на всевозможные законодательные и нормативные документы РФ [4, 7]. Не успел журнал дойти до читателей, а уже в следующем номере другой автор спешит познакомить читателей с первым «опытом» этических занятий для подростков по данному курсу [6]. При чтении данных статей у читателя должно возникнуть «оптимистическое настроение», наконец-то, нашли, что за двадцать лет «перестройки» так долго искали! Смысл и стратегическая цель образования учащейся молодёжи современной России определены, теперь и дети будут воспитаны, и родители заняты, а российская молодёжь в ближайшие годы духовно-нравственно будет подготовлена к жизни и общество уверенно вступит в долгожданное «прекрасное далёкое». При реализации данного курса всем участникам данного «эксперимента» нашлось дело по «душе», все школьные дисциплины, кроме технологии и трудового обучения (с точки зрения веры и религиозных чудес – это «второстепенные» предметы), «определились» в общем образовании. Однако сомнительно, что беседы (читай – «проповеди») специально подготовленных педагогов (впоследствии, скорее всего, их заменят священники) на религиозные и этические темы положительно повлияют на нравственное становление, воспитание и поведение подростков. И самое главное – как это будет соотноситься с естественнонаучными знаниями молодёжи об окружающем мире, человеке, сознании и деятельности? Известно, что личность формируется не только и не столько в общении, сколько в деятельности, в деятельности активной, социально-культурной направленности [13].

В связи с этим мы обратили внимание на девятый номер журнала «Педагогика» за 2008 год [3]. Содержание данного журнала посвящено изложению концептуальных основ и технологии духовно-религиозного воспитания. Он включает статьи двадцати авторов и соавторов, в том числе шестнадцати докторов и четырёх кандидатов различных отраслей наук. С различной широтой и полнотой авторы раскрывают многие проблемы воспитания, в том числе: воспитание детей и молодёжи в современной России, воспитание в структуре стандарта общего образования, воспитание в эпоху глобальных перемен, дидактические основания воспитания, религиозный компонент воспитания, воспитание как процесс овладения смыслом воспитания и др.

Журнал открывается статьей президента Российской академии образования, академика Н. Д. Никандрова «Духовные ценности и воспитание в современной России», в которой сформулирована основополагающая идея, что «воспитание – это всегда воспитание ценностей, воспитание отношения человека к миру, к себе, к другим, к Богу» [3]. Всё выдержано в духе повышения роли РПЦ в жизни государства и общества. Однако забывается, что воспитание предполагает формирование характера человека, включающего уважение к труду и людям труда, без чего человек не сможет быть в полном смысле духовно-нравственной личностью.

Прекрасно это понимая, автор на следующих страницах статьи в числе первых ценностей называет и труд. «Это ценности честного труда, труда на благо своей страны, своей семьи и на своё собственное благо» [3]. И для убедительности своего тезиса автор даёт ссылку на Новый Завет: «Если кто не хочет трудиться, тот и не ест» [3]. А затем автор уточняет этот тезис: «Всё начинается с человека, с его воспитания, его внутреннего труда» [3]. Кто бы это оспаривал? Возникает вопрос: почему только «внутреннего труда»? А где же, так сказать, «внешний», физический труд? Кстати, заметим, что в последующих статьях другие авторы также об этом виде труда «забыли». Быть может потому, что труд в реальных сферах экономики и производства в современной России перестал быть ценностью и не способствует воспитанию личности? Авторы, на наш взгляд, сделали акцент на религиозно понятом «внутреннем труде» совсем не случайно. Нужно было дать обоснование концептуальных основ роли РПЦ в духовно-нравственном воспитании, а точнее – в религиозном воспитании российской молодёжи. Но это мы уже «проходили» в дореволюционной России, когда роль РПЦ в воспитании подрастающего поколения и в целом населения страны была определяющей. Анализ педагогических источников свидетельствует, что «два тысячелетия церковной деятельности показывают, что сама по себе церковь не может полностью и окончательно решить все проблемы воспитания» [14. с. 7].

Здесь нелишне вспомнить о каких «духовных ценностях воспитания» молодёжи хлопотали власти дореволюционной России. Известно, что в официальных циркулярах Министерства народного просвещения содержание обучения предопределялось целью воспитать учащихся в религиозно-монархическом духе. Указание о том, что всю учебную работу необходимо подчинять целям религиозно-монархического воспитания, на разные лады варьировалось во всех руководящих министерских документах, циркулярах и приказах. Так, не отрицая завоеваний просветительской педагогической мысли Европы, министр народного просвещения С. С. Уваров, восклицал: «По какому правилу следует действовать в отношении к европейскому просвещению, к европейским идеям, без коих мы не можем уже обойтись, но которые без искусного обуздания их грозят нам неминуемой гибелью? … Таковых начал без коих Россия не может благоденствовать, усиливаться и жить – мы имеем три главных: 1) Православная Вера. 2) Самодержавие. 3) Народность» [16].

С точки зрения чиновников от просвещения того времени, реальные знания о действительности, например, понятия о земле, физических законах и явлениях, количественные и качественные соотношениях и зависимостях, о математике, географии, истории и культуре в целом должны служить средствами для развития религиозного чувства. Считалось, что школьные знания, как и вся номенклатура учебных предметов, должны быть не целью, а средством формирования религиозно-монархических взглядов учащихся. По своему содержанию образование должно быть различным для детей разных сословий. Солидное научное образование для масс совершенно не нужно, утверждали они. Широкое распространение знаний в народе поведёт к уничтожению правопорядка в стране и подорвёт самые основы культуры [1, 12].

Теоретические взгляды деятелей официальной педагогики получили отражение в учебных планах классической гимназии и так называемой «народной» школы. В них центральное место отводилось религиозным текстам, схоластике и вербальным формам обучения. На такие предметы, как Закон Божий, церковно-славянская грамота, церковное пение, в учебных планах выделялось 12 часов из 27. Если же учесть религиозные элементы на занятиях русским языком и чистописанием, то окажется, что религиозное образование занимало не меньше половины учебного времени. Неудивительно, что окончившие начальную школу, зачастую не получали даже простейших навыков чтения, письма и счёта [12]. Так обстояло дело во всей российской системе образования к началу XX века. Что получилось в итоге такого воспитания, всем известно. Может быть, такая стратегия воспитания мыслится Н. Д. Никандрову и его коллегам как необходимая для современной и будущей России? Тогда становится понятно, откуда и какой «дует ветер школьных реформ». Но как бы ни внедрялась религия в школу, всем понятно, что «церковь может рассматриваться только как один из инструментов воспитательного процесса, весьма действенный, но эффективный лишь в определённых границах» [14, с. 7.]

В поисках российской национальной идеи воспитания Н. Д. Никандров, как было сказано выше, обосновывает необходимость возвращения школы на религиозные позиции. И здесь автор даёт простор изложению своих идей о поддержке православной церкви, в том числе об укреплении православием дружной многодетной семьи. Вызывает умиление пример с московской студенткой педагогического университета. Будучи в 22 года матерью троих детей (!), она в своей дипломной работе «очень умело и бережно проследила, как развивали учение о христианской семье ранние учителя Церкви, начиная с первых веков христианства» [3]. С духовным воспитанием здесь, можно считать, всё в порядке, а вот материальное положение троих детей и самой православной студентки оставим без комментариев, это к теме не относится. «Поиски» увенчались успехом, «национальная» идея воспитания современной России найдена. Она находилась «рядом», в дореволюционной России.

Известно, что в кризисные моменты развития общества педагогическая мысль всегда искала новые подходы к укреплению нравственных основ подрастающего поколения. Школа наших дней переживает особое время: всё в ней изменяется и перестраивается. Одним словом, реформы! Естественно, «существующее никого не удовлетворяет. Возмущаясь современной действительностью, все они ищут новой правды и жизни, новых путей и средств воплощения истины. Ищут и нередко говорят о блестящих результатах своих поисков, иногда пророческим тоном провозглашают, что новые идеалы и новые пути найдены», а, в конечном счёте, все, так или иначе, приходят к педагогическим идеям великих мыслителей прошлого. Об этом написал почти сто лет назад один из российских исследователей Э. П. Кревин [13]. Сегодня эти высказывания звучат как никогда актуально.

Как известно, после прекращения существования Советского Союза российская школа, созданная в годы советской власти, начиная со времени перестройки, подвергалась критике. Важным документом для системы образования стал Закон РФ «Об образовании» (1992). В Законе провозглашены шесть принципов государственной образовательной политики, отражающих гуманистический характер образования и воспитания с приоритетом общечеловеческих ценностей. Цели общего образования были сформулированы как определённая система направлений, в том числе – как создание благоприятных условий и предпосылок для умственного, нравственного, эстетического, трудового и физического развития личности и др. [4].

Вместе с тем неуклонно возрастало внимание к религиозному воспитанию. Как показывает исторический опыт, в религиозной этике имеется ряд важных нравственных норм, правил соотношения религии со светским правом, политикой, правил отношения к труду и его результатам, к вопросам личной, семейной и общественной жизни и др. В общественном сознании постсоветского периода произошёл ряд перемен. Возник мировоззренческий плюрализм в оценках широкого круга гуманитарных проблем, в том числе и тех, которые возникли в результате кардинальных перемен в отношениях между государством, обществом и религиозными конфессиями. Был стимулирован общественный интерес к религии, молодёжь стала приобщаться к общечеловеческим ценностям. Вместе с тем светский характер образования был признан одним из основополагающих принципов государственной политики. Это означало, что в государственной школе недопустимо как религиозное, так и атеистическое воспитание. Содержание образования должно содействовать взаимопониманию между людьми, народами, различными расовыми, национальными, этническими, религиозными и социальными группами, учитывать разнообразие мировоззренческих подходов, способствовать реализации права учащихся на свободный выбор взглядов и убеждений, на научное объяснение окружающего мира.

Государство и церковь решают проблему «школа и религия» по-разному, они преследуют разные цели и используют разные средства, обращаясь к различной аудитории, но действующий Закон «Об образовании» чётко определяет, что конфессиональное образование недопустимо, что содержание образования должно быть основано на научных знаниях. Их может и должна давать светская государственная и муниципальная школа [4]. В Конституции РФ констатируется, что «никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной», что государство обеспечивает «светский характер образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях» [4]. Неустранимых препятствий к тому, чтобы общество, государство, церковь, религиозные объединения могли найти общий язык в вопросах воспитания, нет. Этот общий язык даёт нам Основной Закон страны, перед которым все государственные институты, общественные организации, все люди равны. Вне всякого сомнения, что сотрудничество на базе текущего законодательства предполагает компромиссы со стороны его участников. В чём-то эти интересы не совпадают, а в чём-то являются общими. Это, прежде всего, гражданский мир и единство общества с учётом его многоконфессиональности, проблема общественного согласия и толерантности, компетентности общества и власти в оценке религиозного фактора. Именно эти реальности учитывает плюралистическая позиция, именно на неё и опирается общественно-педагогическое сознание постсоветского общества. Мы разделяем взгляды Нобелевского лауреата, академика РАН В. Л. Гинзбурга о том, что «свобода совести предусматривает право каждого человека быть атеистом или исповедовать любую религию по своему выбору, исключая, конечно, секты, одобряющие антиобщественные действия» [2, с. 5].

Говоря о религиозном воспитании, необходимо признать, что светское образование как гарант свободы совести имеет общеобязательный статус, вытекающий из Конституции РФ и Закона РФ «Об образовании».

Эволюция отношения к религии в СССР и в России прошла несколько этапов: от воинствующего атеизма довоенного периода, к более спокойному отношению к ней во времена брежневского застоя. Де факто признавалось естественное сосуществование различных религиозных групп и нерелигиозного сознания на общей платформе светского единства, признания равенства и общности людей всех национальностей и культурных традиций. Было самоочевидным, что в обществе высоко ценятся идеалы научного знания, всеобщего образования. Ценности науки, интеллектуального и научно-технического прогресса были общепринятыми. Религиозные убеждения имели место, и население вполне толерантно относилось к этому факту. Столь же бесспорным было для людей и то, что религия отделена от школы и образовательных учреждений. Хотя не всегда легко определить приоритеты в отношении знаний и верований, всё же очевидно, что основой мировоззрения должны быть научные знания и принципы общечеловеческой разумной этики, без которых сегодня просто невозможно нормально жить и работать, невозможно понимать друг друга и совершать коллективные действия. Религиозные убеждения – это дело частной жизни, тем более в обществе бытует большое их разнообразие. Поэтому научные знания и всеобщие моральные нормы можно рассматривать как основу убеждений, над которыми или рядом с которыми могут сосуществовать в сознании человека и религиозные верования.

В соответствии с положениями Конституции РФ каждому гражданину нашей страны предоставляется право выбора вероисповедования и право свободно совершать религиозные обряды в соответствующих культовых храмах [7]. Религия получила сегодня доступ в средства массовой информации. Издаются журналы и книги религиозного содержания, вещают многочисленные религиозные радиостанции, есть религиозные телеканалы. Религиозным организациям, особенно РПЦ, предоставлены широкие возможности распространения информации. Для детей и подростков, желающих получить религиозное образование, открыты воскресные православные школы, медресе и т. д. Словом, религии получили в России беспрецедентную свободу, и каждый желающий может найти свой путь к вере.

Однако РПЦ и трём другим «традиционным» религиям этого недостаточно. Они стремятся проникнуть в государственную школу под видом учебного курса «Основы религиозных культур и светской этики» – вероисповедных конфессиональных дисциплин. И это – на фоне отрицания права на существование атеистического и других форм нерелигиозного сознания. Как будто нет таких категорий людей в России, как атеисты, скептики, индифферентисты, агностики, рационалисты и т. д. [2].

Авторов статей журнала «Педагогика» [3] состояние с религиозным воспитанием учащейся молодежи в России не устраивает. Надо, считают они, в обязательном порядке «охватить» религиозным воспитанием всех детей и подростков со школьной скамьи. Мы наблюдаем, что «сегодня предпринимаются всё более и более активные попытки передать если не всю, то хотя бы значительную часть воспитательной работы в руки церкви, поставить христианское учение в абсолютный центр воспитания» [14, с. 7]. С этой целью в РАО разработано содержание образовательной области «Духовно-нравственная культура» (прежнее название «Основы религиозных культур и светской этики»). Её содержание, как отмечают многие авторы статей, носит познавательный и просветительский характер и рассматривается как учебный предмет. Чтобы авторов не заподозрили в нарушении Конституции РФ, предполагается возможность и религиозного, и светского воспитания. При этом делается вид, что и Конституция соблюдена, и научный характер работы РАО сохранён.

Пока автор работал над материалом данной статьи, в третьем номере журнала «Педагогика» (2009 г.) опубликована очередная статья президента РАО Н. Д. Никандрова «Духовно-нравственная культура и российская школа», где, исключая всякие дискуссии на эту тему, он уже категорически настаивает на обязательном введении данного курса в школы [10]. Он твёрдо заявил: «…Риторически звучит вопрос, допустима или недопустима, нужна или не нужна в школе образовательная область “Духовно-нравственная культура”? Да, допустима, да, нужна. Что сейчас делается и что ещё нужно сделать? Идея состоит в том, чтобы эта область была обязательной, чтобы на неё было выделено время, но в то же время был обеспечен свободный выбор родителями и старшими детьми предметов для изучения» [10]. Интересно бы узнать у автора, как при обязательном изучении данного курса, введённого в школы для изучения этого предмета, выбор учащегося может быть свободным?

Дискуссия, которая предполагалась на страницах уважаемого журнала, не состоялась. Рассматривалась только одна точка зрения, сформулированная академиком Н. Д. Никандровым. Вопрос, как кажется, практически решён властью президента РАО. Данный курс «Основы религиозных культур и светской этики» уже разработан и вводится в российских школах [8]. В принятом ФГОС ОО он имеет название «Основы духовно-нравственной культуры народов России» [17], понятие светской этики исчезло. При этом, видимо, надо понимать, что исключение словосочетания «религиозных культур» должно служить тому, чтобы не раздражать родителей и детей, не имеющих религиозных убеждений. А суть можно оставить не для названия, а для содержания образования. Действительно, в курсе сохранились многие темы чисто религиозного характера, в том числе вопросы о религиозных чувствах и понимания веры и религии в жизни человека и общества, о роли религии в становлении российской государственности и др.

Когда человек в зрелом возрасте от коммунистических убеждений (или при отсутствии таковых) приходит к вере – это его личное дело. У каждого своя дорога к Храму. Это право зафиксировано в Конституции РФ [7]. Но когда верующий человек, возглавляющий светское научное учреждение, наделённый научным сообществом властью, стремится обосновать и навязать своё отношение к вере всему педагогическому сообществу в масштабе всей страны – это называется, мягко говоря, злоупотреблением служебным положением и использованием административного ресурса.

Курс «Основы духовно-нравственной культуры народов России» рекомендуется включать в расписание школьных занятий. Следовательно, потребуются учебные часы. Где их взять? И здесь авторы нашли «оригинальное» решение: «При наличии у школы необходимых условий, а у учащихся – соответствующих потребностей, классы могут делиться на группы по изучению культурологических основ традиционных российских религий – православного и неправославного христианства, ислама, буддизма, иудаизма» [3]. То есть данный курс, надо понимать, будет делить учащихся на группы, что в несколько раз увеличивает учебную нагрузку учителей. Курс предполагается вводить за счёт часов вариативной части учебного плана школы. Значит, надо сокращать объём других предметов и значительно [9].

Здесь мы подошли к главным вопросам: во всех ли общеобразовательных учреждениях данный предмет будет введён (имеются частные, универсальные, базовые и профильные школы, лицеи и гимназии)? За счёт каких предметов вариативной части будут выделяться часы на изучение данного предмета? Недельная учебная нагрузка имеет ограничения. Что касается использования учебных часов только вариативной части, то если данный предмет идёт «сверху», то изучать этот курс в обязательном порядке будут все учащиеся и определять часы, как правило, будут не в школах (горький опыт мы имеем с ОО ² «Технология»), а в Минобразовании и регионах совместно с РПЦ. Возникают вопросы о подготовке кадров и об учебно-материальном обеспечении. Это всё деньги, потребуются немалые финансовые средства. Кто эти проблемы будет решать – государство или РПЦ? Гадать здесь не стоит, ответ очевиден – государство. Как говорится, всё возвращается «на круги своя». (Вот так энергично и решительно решался бы вопрос о трудовом обучении и технологической подготовке учащихся!) Наконец, если учащимся и родителям предлагается свобода выбора, то почему бы в школах не ввести альтернативный курс «Основы научного мировоззрения и светской культуры»? Это точнее бы соответствовало Конституции РФ и Закону РФ «Об образовании».

В статьях упомянутых выше авторов не нашлось ни одной строчки о роли физического труда, социальной работы детей и подростков в формировании нравственных основ личности, хотя ссылки на религиозные источники об их важности в жизни человека приводятся. Неужели авторы действительно убеждены, что сформировать нравственно здоровое поколение россиян, имеющих зрелую гражданскую позицию, можно только на основе изучения предметов, включённых в образовательную область «Основы духовно-нравственной культуры народов России»?

Процесс глобализации подводит наше общество к тому, что проблема содержания образования и воспитания в широком их понимании с большой остротой ставится сегодня перед школой не столько логикой развития самой теории образования и обучения, сколько потребностями социально-экономического развития России в условиях становления эко- и нанотехнологического общества. Сегодня беспрецедентно высока динамика капитала, материальных и людских ресурсов, товаров и услуг; осуществляется глобализация распределения и использования энергетических и природных ресурсов планеты. Эффективность модернизации производства и экономики страны сегодня и в перспективе должна обеспечиваться опережающим образованием молодёжи, его реальной модернизацией и совершенствованием, а не реставрационными процессами, возвратом к архаическим ценностям. Решение технико-технологических задач, совершенствование производственных, социально-экономических отношений всё больше обостряют вопрос о подготовке специалистов во всех сферах промышленности, транспорта, строительства, управления экономикой, производством и массовыми коммуникациями. В эти сферы должны придти новые поколения молодёжи с высокой и ответственной гражданской позицией, хорошо образованные и технологически подготовленные. Однако реальная действительность такова: Минобразования РФ и РАО, ориентируясь на политические установки власти на сближение церкви и государства, используя свой административный ресурс и служебные полномочиями, игнорируют все критические замечания, отклоняют конструктивные предложения коллег из регионов.

Особенно огорчает то, что в Государственном образовательном стандарте второго поколения исключена образовательная область «Технология». Как второстепенный предмет она ограничивается двумя часами в неделю в 5 – 6-х и одним часом в 7-х классах. В новом стандарте предусматривается формирование универсальных учебных действий, понимаемых как «обобщённые способы действий, открывающие широкую ориентацию учащихся в различных предметных областях» [11]. Возникает вопрос: как это можно осуществить без изучения технологии и трудового обучения? Более того, игнорирование этих составных сторон обучения делает в глазах выпускников ещё менее престижными профессии в сфере материального производства и массовых коммуникаций, что делает катастрофичным вопрос о комплектовании и подготовке кадров в системе начального и среднего профессионального образования. Далее эстафета кадрового кризиса передаётся на уровень инженерно-технических вузов страны.

Мы разделяем взгляды многих исследователей о том, что образовательная область по технологии, как никакой другой образовательный предмет, по своим основополагающим знаниям, предметно-практическим умениям выполняет системную роль в формировании «универсальных учебных действий и объединяет всё, что делается в отдельных учебных предметах в этом направлении» [8]. Именно на уроках технологии развивается поисково-аналитическая деятельность учащихся. Технологическое образование интегрирует целостность технических идей и учебных целей общего образования и помогает учащимся на практике реализовать свою подготовку, оно повышает их компетентность и востребованность на рынке труда. На уроках технологии они выдвигают, обосновывают и учатся формулировать технические идеи, моделируют, конструируют, выполняют доступные экономические расчёты, подбирают необходимые материалы, инструменты и определяют технологические этапы изготовления того или иного изделия. На уроках технологии решаются конкретные прикладные задачи творческо-проектного содержания, в определённой последовательности выполняются практические действия с предметами и изделиями головой и руками учащихся. Они приобретают опыт реализма и компетентности, оценивая эстетические, экологические, социально-нравственные и личностные ценности результата своего труда и учебно-практических действий.

Перечень учебных операционных действий учащихся в обобщённом виде заложены, структурированы и достаточно полно прописаны в концепции ныне действующего стандарта ОО «Технология» и многолетней практикой проверены. Можно только предположить, что разработчики стандартов сознательно не обращают внимания на этот очевидный факт. Вместо того, чтобы научно осмыслить и обосновать пути модернизации программ и учебно-методических материалов по технологии, определить педагогические условия совершенствования содержания и организации обучения универсальным учебным действиям, академики и чиновники в значительном объёме сокращают её в образовательном стандарте второго поколения. Освободившиеся учебные часы от технологии, естественно, перераспределяются на вновь вводимые гуманитарные курсы, в том числе и на курс «Основы духовно-нравственной культуры народов России».

Педагогической и научной общественности, родителям и взрослым, особенно старшему поколению, имеющему отношение к воспитанию детей, удивляться «реформам» не приходится. Такие и подобные им «научные зигзаги» в истории обучения в отечественной школе в различных вариантах повторялись и неоднократно. В России любят многократно наступать на одни и те же грабли! Удивительно другое – что на эти «грабли» наступают уважаемые представители из РАО. Наверное, в этом есть резон: чем сильней удар в лоб, тем «яснее» ум!

В ближайшие годы, когда перед государством во всей масштабности откроется кризис кадров с адекватным техническим образованием, эти же или другие авторы на конференциях и в печати будут горячо доказывать, что нам нужно организовать обучение труду детей и подростков, «обустроить Россию» и обеспечить страну высококвалифицированными специалистами и рабочими. Может быть, стоит очередной номер журнала «Педагогика» совместно с журналом «Народное образование» посвятить проблеме «Труд в духовно-нравственном воспитании молодежи современной России»? Всем известна прописная истина, что труд создал человека, что качество и производительность труда определяет, в конечном счёте, качество жизни в стране и её место в цивилизованном мире. Теоретически и практически доказано, что правильно организованные программы трудового образования положительно влияют на нравственное воспитание детей и подростков, духовно их обогащают, вырабатывают характер и достоинство человека.

Нам всем полезно перечитать труды и переосмыслить идеи великих отечественных педагогов. Так, о значении труда К. Д. Ушинский писал: «Труд, как мы его понимаем, есть такая свободная и согласная с христианской нравственностью деятельность человека, на которую он решается по безусловной необходимости её для достижения той или другой истинно человеческой цели в жизни» [15]. Будучи человеком глубоко верующим, Ушинский выступал за единство умственного и физического труда и нравственного воспитания. Он признавал первичность труда физического. В статье «Труд в его психическом и воспитательном значении» великий педагог пишет: «Воспитание должно развивать в человеке привычку к труду; оно должно дать ему возможность отыскать для себя труд в жизни» [15]. Сегодня мы должны чётко осознать, что духовно-нравственного и здорового образа жизни не может быть без грамотно организованного трудового обучения и воспитания в школе!

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Антология педагогической мысли России второй половины XIX – XX в. – М., 1990.
2. Гинзбург В. Л. Об атеизме, религии и светском гуманизме. – М.: ЗАО «Московские учебники», 2008.
3. Духовно-нравственное воспитание детей и молодежи // Педагогика. 2008. № 9.
4. Закон Российской Федерации «Об образовании». – 2-е изд. – М.: «Ось – 89», 2001.
5. Философский энциклопедический словарь. – М., 1983.
6. Клепиков В. Н. Этические занятия для подростков // Народное образование. 2010. № 7.
7. Конституция Российской Федерации. – М.: Известия, 1995.
8. Конышева Н. М. Учебный предмет «Технология» в современной образовательной школе // Педагогика. 2009. № 3.
9. Обо всех этих «инновационных» идеях подробно излагается в статье зам. начальника Департамента Управления президента РФ по внутренней политике Е. В. Леонтьевой «Введение комплексного учебного курса “Основы религиозной культуры и светской этики”» (Народное образование. 2010. № 6.).
10. Никандров Н. Д. Духовно-нравственная культура и российская школа // Педагогика. 2009. № 3.
11. О Государственных образовательных стандартах второго поколения рассказывают руководители Российской Академии Образования // Школа и производство. 2009. № 3.
12. Педагогика народов мира: История и современность. – М.: Пед. о-во России. 2002.
13. Педагогический листок. 1913. № 3.
14. Попов Л. В., Розов Н. X. Воспитательная деятельность в вузе: проблемы возрождения // Педагогика. 2011. № 7.
15. Ушинский К. Д. Избранные педагогические произведения – М.: Просвещение, 1968.
16. Хрестоматия по истории педагогики: В 4-х т. Т. 4. – М., 1938 – 1940.
17. Федеральный государственный образовательный стандарт основного общего образования, http://standart.edu.ru/catalog.aspx?CatalogId=2588.

¹ ФГОС ОО – Федеральный государственный стандарт общего образования (примеч. ред.).

² ОО – образовательная область (примеч. ред.).