ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ • Октябрь 2011 № 4 (61) – март 2012 № 1 (62)

ОЧЕРКИ И РАССКАЗЫ

Всеволод Ляшенко

Однажды я ходил на очень лёгких судах с товарищами и подругами по реке Откатная – конечно, летом. Откатная – достаточно трудная, быстрая, многоводная горная река. Байдарки – известное дело – дюралюминиевый скелет, брезентовый верх, прорезиненный корпус… Река не раз удивляла нас. На много километров над ней не было мостов. Помнится, только в одном месте на большой высоте был натянут трос, по которому на роликах перетягивали с берега на берег «люльку» с немногими пассажирами. Как видно, ранее реку пытались «оседлать» специалисты из сапёрного батальона. Теперь на берегу, довольно далеко от основного течения остался огромный, выкрашенный в защитные тона понтон. Представляете, какова была сила завихрённого течения, разорвавшего понтонный мост? Конечно, здесь были и пороги, но с нами обошлось – река «поиграла» и пропустила. К сожалению, не всегда бывает так. Пришло новое поколение туристов-«экстремистов» с новой техникой – надувными «рафтами», с новым ощущением воды и новыми сверхзадачами.

Задачей было прохождение одного из притоков Откатной, достаточно мощного, очень порожистого, с «жёсткой» водой… Одно из надувных судов перевернулось в пороге, и двое «экстремистов» – Серёга и Олег – погибли, исчезли в невероятных «бочках» и вертикальных водоворотах… Тигер – так звали моего близкого знакомого – принадлежал к той же компании, но в этот раз «не ходил», не участвовал.

Жаль погибших товарищей! И не только жаль – остаётся незаметный горький осадок, даже охота к походам пропадает, неуверенность может появиться – что ж это, и я вот так могу запросто утонуть? Осталась жена Сергея, Рита, остались родители – ещё не старые люди… Они решили устроить очень красивую могилу для будто бы погребённого человека, приносить на неё цветы…

Так и было, пока в ситуацию не вмешался интернет.

Мы, старшие, как-то удивительно быстро привыкли к этому достижению цивилизации, приняли этот чудовищный переворот как должное. Так наши «давно старшие» приняли когда-то порох, а затем – электричество, а затем – ядерную войну… И мы, когда-то не знавшие простого телевизора, лишь приоткрыли рот при виде очередного чуда.

Так вот, в интернете обнаружилось изображение выброшенного на прибрежные камни обледеневшего тела… Сергей! Возник вопрос – похоронить, а как? Март в горах – ещё зимний месяц. Если не вызволить тело сейчас, его унесёт весенним паводком. А как же его достать? Опять на лёгком судне, но теперь – по полупокрытой льдом порожистой реке… И – кто ж пойдёт? Позвонили Тигеру, и он – не колебался. Потом выяснилось, что ему даже предлагали деньги, но от них Тигер решительно отказался – как можно, ведь Сергей был товарищем!

Итак, подобралась группа, в составе которой оказалась и Рита…

И всё-таки – как это сделать? Приток Откатной в марте был заморожен не полностью. Можно продвигаться на некоем туристском плавсредстве, которое (вместе с гребцами) нужно забросить как можно ближе к останкам – с помощью вертолёта, а уж дальше… Забрать останки (очень тяжёлая задача), доставить их на берег и – к ближайшему месту, где способен приземлиться вертолёт.

В целом, план был ясен, за исключением некоторых мелочей. Несомненным казалось периодическое пребывание гребцов в ледяной воде (хотя и в гидрокостюмах, а всё равно лёд), а также – прохождение порогов, осложнённое обледенением. Прохождение реки высокой категории сложности в условиях ранней весны… Честно говоря (о чём, конечно, не говорили) здесь имелась немалая возможность последовать за Сергеем в неизвестные нам края…

Оба главных исполнителя получили в распоряжение по каноэ – почти не потопляемое плавсредство, изобретённое древними индейцами и рассчитанное на двух гребцов. В данном случае, гребец был один – чтобы оставить место для тела. Первым номером был Тигер, обучавшийся в команде спортивной гребли и прошедший подготовку в группе очень дружных туристов-водников. Тигер не был классическим спортсменом – он много курил, при случае выпивал и вообще… Вторым номером (страхующий) был герой по прозвищу «Организм». Он не курил совершенно, не употреблял горячительных напитков, отличался средним ростом и атлетическим сложением. Впрочем, в сложных условиях данное прозвище показалось слишком длинным, было заменено кратким – «Оорг». Кроме того, четыре человека образовали береговую группу поддержки, которая должна была передвигаться на лыжах, страховать с берега (временами – со скал), а ещё – организовать тёплый «дом», отдых и питание, а также – поддерживать двойную радиосвязь – с водной группой и вертолётным центром.

В береговой группе, кроме Риты, работали супруги Сорванцовы и неизвестный связист. Попробуем представить себе относительную реальность выполнения их задачи: пройти на лыжах вдоль горной реки, где и пешком-то пробраться трудно… Пожалуй, в военное время операция, подобная данной, была бы оценена очень высоко… Рискнуть всем, чтобы как-то утешить немногих – это вдруг оказалось нормой.

При последующих моих встречах с Тигером его рассказы об «операции» были немногословны – только самые острые впечатления, например: «Когда я увидел, что Оорг стоит по пояс в воде, с трудом удерживая каноэ, я понял – сейчас и самому так же придётся». Далее следовало повествование о том, что гидрокостюм примёрз к коже Оорга, и Сорванцова отклеивала его, поливая горячей водой из чайника. Сколько дней длился поиск скалы с примёрзшим к ней телом? Здесь как бы провал в памяти, и понять участников можно. Движение на каноэ по полузамёрзшей горной реке – это всё же не укладывается в какие-то нормы и воспринимается, вероятно, как бесконечное, зловещее чудо. А затем – загрузить обледенелый труп в каноэ Тигера и везти его дальше в условиях, когда колени гребца упираются в череп покойного товарища…

Тигер был, кажется, сильно огорчён тем, что от Сергея мало что осталось – кожа да скелет… Идентифицировать его с человеком было уже трудно. Но вот уже близко слияние рек, на котором основной этап операции должен был закончиться, и тут – ловушка. Бурное течение притока замедлилось, и обнаружилась подмытая, но не протаявшая ледяная «крыша». Суда исчезли из зоны наблюдения, прервалась и радиосвязь…

Уцелеть, кажется, было невозможно, но исполнители мысленно не допускали дурного финала. Кажется, они рубили «крышу» вёслами, а в это время вертолётчики уже предлагали: «Ну что, не видно? Сейчас вылетим!». И нужно сказать, что эта готовность помочь в невероятном мероприятии – она очень «наша» (не в дурацком, а в самом лучшем смысле!).

И всё ж таки группа пробилась, уцелела, оттаяла, и остались грустные обязанности – набить остатки кожи пластиком и как-то «оформить» труп для дальнейшей транспортировки. Вот и всё. Тигер, кажется, утерял охоту испытывать судьбу на «сверхтяжёлой» воде. То есть, после ТАКОГО какие-нибудь водные «пятёрки» всё равно уже не звучат…

А теперь – немного «теории». Я коварно спросил Тигера: «А как ты думаешь, что у тебя сработало – сознание или подсознание, когда ты сразу решился на дело?». Тигер обиделся – «Ну, как же подсознание? Мы же вместе всё обсудили и решили!». Да… А вот, много ли найдётся ребят, которые пошли бы на почти что гиблое дело, чтобы подтвердить, сохранить что-то вроде памяти о погибшем товарище? И именно для этого.

Реакция Тигера понятна. Мы все смутно слышали о подсознании, и что оно нашему сознанию иногда как бы противоположно… А всё же главные-то решения приходят к нам мгновенно, без глубокого анализа: «Я так захотел», «Он мне не понравился», «Я в его глаза влюбилась»… Иногда – поразительное отрицание. Например, умная, сильная, симпатичная женщина признаётся: «Не могу в милицию идти, заграничный паспорт оформлять… Бумажки эти… Не могу. И всё!».

И ещё раз – важнейшие решения приходят сразу, так что, брат Тигер, оно уже было заложено в тебе, когда ты сказал «Да!». Ну и, будем серьёзны, не заключается ли труд воспитания именно в создании подсознательных установок на товарищество, способность любить, серьёзную храбрость? Так что, дружок Тигер, ты сразу согласился на это дело потому, что в тебе сработала пружина храбрости и верности, а потом уже всё обсудили…

Молодец, Тигер, молодец Оорг, молодцы все шестеро храбрецов, и пусть ваше замечательное, умное сознание об этом не забывает – мало ли что ещё может случиться!