ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ • Осень – зима 2012 № 3 (64) – № 4 (65)

ГУМАНИСТИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

	Юрий Ефремов
	Наука – самое важное, самое прекрасное и нужное в жизни человека. Антон Чехов   1. ЗАДАЧИ НАУКИ Вера в существование внешнего мира, независимого от… воспринимающего субъекта, лежит в основе всего естествознания. Альберт Эйнштейн

Автор убеждён в том, что смысл существования человечества – познание сотворившей его Природы. Это не значит, что Природа – псевдоним Бога-Творца. В этой гипотезе современные учёные нуждаются не больше, чем Лаплас. Смыслом своё существование человек наделяет сам. Великая цель познания Мироздания во многом оправдывает наше бытие на Земле. И если мы одни во Вселенной, то эту задачу больше решить некому, а точнее, решать, ибо наука приближается к полному знанию асимптотически. Это не значит, что наука идёт вперёд, не обращая внимания на бедствия и горести человечества. Развиваясь благодаря бескорыстному любопытству учёных, наука, независимо от мотивации исследователей, является благодетельницей человечества. Она уже давно обеспечивает нас необходимыми условиями существования на планете, и не по вине учёных результаты их работы зачастую используются плохо – и даже во вред людям…

Говоря о «вреде науки», сваливают «с больной головы на здоровую». Один из аргументов: не нужно тратить деньги на фундаментальную науку, пока в стране есть люди, которым не хватает денег на пропитание. Об аморальности науки говорят люди, не задумывающиеся, откуда взялось нынешнее благоденствие человечества. Да, наука не ставит себе прямой целью облагодетельствовать человечество. Её развитие определяется своей внутренней логикой: каждый новый результат ставит новые проблемы, на которые набрасываются коллеги по специальности. Да, цель науки – исследование мира, но, как сказал покойный академик Арнольд, одни только уравнения Максвелла (которые объединили в единое целое оптику, электричество и магнетизм и на которых основана вся электро- и радиотехника) тысячекратно окупили все прошлые и все будущие расходы на науку!

Здесь надо иметь в виду, что существует смешение понятий, относящихся к научному процессу. Во избежание этого на Западе говорят об изысканиях и о разработках (researches and developments), а не о двух видах науки. Луи Пастер, давший человечеству вакцину от бешенства, говорил, что «не существует такой категории наук, которые можно было бы назвать прикладными. Существуют наука и её применение в жизни, связанные между собой так, как плод с тем деревом, на котором он созрел». Плоды науки обычно созревают лишь за долгие десятилетия, и никто не может сказать заранее, какая её ветвь окажется плодоносной. Подкапывающие древо науки уподобляются тому созданию, о котором И. Крылов сказал: «Когда бы вверх могла поднять ты рыло…». Но человек, в отличие от персонажа басни, хотя бы иногда поднимает голову к звёздному небу.

Повторим ещё раз: если и оставаться на чисто прагматической позиции, надо понимать, что плоды науки созревают почти всегда очень медленно. Так, от многовекового любования звёздами (первый звёздный каталог был составлен почти 2000 лет назад) произошли очень и очень полезные вещи: в частности, вся современная механика, теория ядерных реакций в звёздах и в водородной бомбе, космонавтика и наведение ракет, точнейшее определение координат любой точки на Земле. Мир звёзд и галактик служит ныне испытательным полигоном физических теорий, которые предопределят будущее человечества. Сверхдорогой суперколлайдер в Швейцарии хотя и принёс столь нужное для теории долгожданное открытие бозона Хиггса, всё же разгоняет протоны до энергий, на много порядков меньших тех, что бесплатно приходят к нам в составе космических лучей, возникающих, по-видимому, в активных ядрах близких галактик. Их изучает астрономия; современные гигантские телескопы, особенно космические, не так уж сильно уступают в стоимости суперколлайдеру, который нужен однако уже потому, что в нём мы точно знаем происхождение получаемых в нём элементарных частиц.

Приборы науки и возможность для учёных отдаться исследованиям – это прекрасный вклад, который мы можем внести в благополучие наших потомков. Путь от формул на бумаге к житейскому благополучию занимает многие десятилетия, и компьютер тут не поможет. Вопрос в том, как далеко вперёд способен заглянуть человек. Электромагнитные волны «эфира», предсказанные великим Максвеллом в 1865 г., были экспериментально открыты Герцем лишь в 1887 г., а практическое применение им первым нашёл А. С. Попов в 1895 г. Современная электроника и лазерная техника возникли благодаря работам Планка, Эйнштейна и других великих теоретиков, которые однако не могли бы получить свои результаты, не будь окружающей научной среды и работы предыдущих поколений исследователей…

Впрочем, в науке известны и примеры внезапного прорыва. Только три месяца прошло между открытием делимости ядер урана и осознанием в начале 1940 года грозной мощи цепных реакций их деления. Никому не нужные занятия горстки чудаков внезапно превратились в вопрос жизни и смерти государств. Тогда наша наука оказалась на высоте, хотя сейчас часто говорят, что бомбой мы обязаны шпионам, а не физикам. Напомним ещё и ещё раз: действительно, первую бомбу ядерного деления мы сделали по американским чертежам ¹, но что касается бомбы ядерного синтеза, то американцы первыми (в 1952 г.) взорвали лишь стационарное устройство величиной с хороший дом, первая же транспортабельная водородная бомба была взорвана нами в 1953 г. Она оказалась достаточно лёгкой потому, что использование изотопа лития, предложенное В. Л. Гинзбургом (тогда ещё не академиком), позволило обойтись без огромных охлаждающих устройств. Если б не секретность, В. Л. Гинзбург уже тогда получил бы Нобелевскую премию… Затем появились идеи А. Д. Сахарова и Я. Б. Зельдовича (оба они – и отчасти В. Л. Гинзбург – ушли затем в космологию, физика примерно та же!), и эти идеи позволили почти неограниченно увеличивать мощность бомб. А. Д. Сахаров был уверен, что именно это спасло в своё время мир на планете.

По-видимому, требование немедленной эффективности (прибыли или вклада в «качество жизни») от науки связано с убеждённостью обывателей в том, что всё полезное уже открыто и «кормить учёных» уже нет смысла. Можно упразднить науки, но за этим последуют деградация отечественных технологий, упадок образования и потеря статуса великой державы. Процесс этот, собственно, уже идёт лет двадцать в России, и не в последнюю очередь потому, что труд дворника в Москве ценится выше (то бишь дороже) труда старшего научного сотрудника МГУ (правда, есть сведения, что большая часть этой зарплаты достаётся не бесправному дворнику, а его начальнику…). При власти треклятых большевиков старший научный сотрудник получал в МГУ 300 руб., зав. отделом – 400, а директор института – 500 рублей в месяц. Ныне же ректор Нижегородского университета положил себе оклад на два порядка больше, чем для своих старших сотрудников и приезжает на работу на роскошнейших машинах  ². Средние зарплаты в ВУЗах, опубликованные недавно Министерством образования и науки, стали доской позора для их ректоров. Эти средние зарплаты оказались вдвое выше, чем у самых главных научных сотрудников, доля которых в научно-преподавательском составе не превышает 1 – 2 %. Распределение по зарплатам (и не только в ВУЗах) весьма далеко от нормального (Гауссова)…

Однако даже оставаясь на сугубо прагматической позиции, жизненно необходимо поддерживать развитие отечественной науки. Надо помнить, что все, даже самые совершенные технологии устаревают, что возможен новый прорыв в теории, а затем и появление таких изобретений, о которых мы сегодня не можем и помыслить.

Вряд ли их занесут к нам заезжие мега-грантники. Открытия последних лет, и особенно в физике и астрофизике высоких энергий, показали, что развитие науки не закончено и не остановится никогда. Лет десять назад некоторые учёные предсказывали конец науки ³, о нём всё ещё говорят некоторые отставшие от жизни журналисты и философы, но то был лишь период замедленного развития. Ныне физика, астрофизика и космология вступили в период новой научной революции, плоды которой рано или поздно приведут к неслыханному росту человеческого могущества. В частности, есть успехи и в создании «единой теории всего» ⁴ – которая конечно нуждается в практической проверке (для чего необходимы сверхгигантские телескопы и ускорители, которые строятся во всех развитых странах, – как правило, совместно, но без участия России).

Вполне возможно, например, что в результате такого развития человечество научится управлять гравитацией, – как управляем мы сейчас некоторыми ядерными реакциями на основе законов квантовой механики. Однако при нынешнем отношении к науке в России это умение появится не унас, а в США, в Европейском Союзе или в КНР. «Заграница нам поможет» с чем угодно, но не с абсолютным оружием… И кому тогда будут страшны наши ракеты?

Нельзя рассчитывать и на то, что, продолжая экономить на науке, через ещё десяток лет мы сможем её восстановить. Сегодня средний возраст докторов наук у нас 60 лет. Талантливая молодежь остаётся в науке, пока не найдёт места в бизнесе или за границей, поступая так не корысти ради, а лишь из-за невозможности прокормить семью, а зачастую и себя одного. Требуется повысить эффективность науки, т. е. практический выход от её приложений. Но как это сделать, если финансирование всей Российской академии наук остаётся меньшим, чем у одного американского университета?

Нельзя вылечить больного без пищи, даже давая ему прекрасные лекарства. Почему же наши власти экономят именно на науке? Бонапарт, будучи ещё Первым консулом, сказал, что это всё равно, что резать курицу, несущую золотые яйца. Да и экономия эта ничтожна на фоне накопленных богатств. В странах с высоким жизненным уровнем всего населения и высокоразвитой наукой рыночная экономика сочетается с социально ориентированной внутренней политикой. Там давно уже поняли, что аморальный перенос рыночных отношений в социальную сферу может привести к национальной катастрофе. В нашей Конституции Россия также заявлена социальным государством.

2. «НРАВСТВЕННЫЙ ЗАКОН ВО МНЕ»

Эталоном нравственности часто считают религиозные представления, в Европе и Америке – это христианские ценности. Отвечая в октябре 1893 г. на просьбу профессора философии Берлинского университета Георга фон Гижицкого на вопрос, что он понимает под словом «религия» и считает ли возможным существование независимой от религии морали, Л. Н. Толстой, в частности, писал:

«…Всякий человек, когда-либо, хотя бы в детстве, испытавший религиозное чувство, по своему личному опыту знает, что чувство это всегда вызываемо было в нём не внешними страшными вещественными явлениями, а внутренним, не имеющим ничего общего с страхом перед непонятными силами природы, сознанием своего ничтожества, одиночества и своей греховности. И потому человек и по внешнему наблюдению и по личному опыту может узнать, что религия не есть поклонение божествам, вызванное суеверным страхом перед неведомыми силами природы, которое свойственно людям только в известный период их развития, а нечто совершенно независимое от страха и от степени образования человека и не могущее уничтожиться никаким развитием просвещения, так как сознание человеком своей конечности среди бесконечного мира и своей греховности, т. е. неисполнения всего того, что он мог бы и должен был сделать, но не сделал, всегда было и всегда будет до тех пор, пока человек останется человеком»,
http://az.lib.ru/t/tolstoj_lew_nikolaewich/text_0470.shtml

Осознание человеком своей конечности и неизбывной виновности в неисполнении всего того, что мог бы и должен был именно он сделать (а не поклонение божествам!), – вот что такое религия в понимании Льва Толстого. Я полагаю, что в этом смысле религиозны все люди, задумывающиеся о смысле жизни. Более того, если религиозное чувство – это эмоциональное переживание нашего ничтожества в пучине пространства и времени, одинокости и виновности человека, то вряд ли возможна нравственность, независимая от этого чувства.

Религиозность не обязательно означает веру в бога. Так, буддизм считается религией, но в нём нет ни бога, ни богов. Глубокое чувство, о котором говорит Лев Толстой, не может не испытывать каждый думающий человек, в том числе и те, кто отрицает персонифицированного бога. Мысли Льва Толстого перекликаются со словами Альберта Эйнштейна о «космическом религиозном чувстве»:

«Индивидуум ощущает ничтожность человеческих желаний и целей, с одной стороны, и возвышенность и чудесный порядок, проявляющийся в природе и в мире идей, – с другой. Он начинает рассматривать своё существование как своего рода тюремное заключение и лишь всю Вселенную в целом воспринимает как нечто единое и осмысленное. […] Религиозные гении всех времён были отмечены этим космическим религиозным чувством, не ведающим ни догм, ни бога, сотворённого по образу и подобию человека. […] Как же может космическое религиозное чувство передаваться от человекак человеку, если оно не приводит ни к сколько-нибудь завершённой концепции бога, ни к теологии? Мне кажется, что в пробуждении и поддержании этого чувства у тех, кто способен его переживать, и состоит важнейшая функция искусства и науки». (Эйнштейн А. Собрание научных трудов. – М.:«Наука», 1967, т. IV, с. 126 ⁵.).

Хорошо известны мысли И. Канта о происхождении нравственности. Он не принимал атеизм французского и немецкого Просвещения, однако считал, что нравственность первична. Его труд «Религия в пределах только разума» (1793) начинается так:

«Поскольку мораль основана на понятии о человеке как существе свободном, но именно поэтому и связывающем себя через свой разум безусловными законами, она, для того чтобы познать свой долг, не нуждается в идее о другом существе над ним, – а для того чтобы исполнить этот долг, не нуждается в других мотивах, кроме самого закона… мораль отнюдь не нуждается в религии…»

Иными словами, мораль автономна, и религия не заключает в себе ничего, что не вытекало бы из морально-практического разума.

Правда, ранее (в 1788 г.) Кант писал:

«Моральный закон через понятие высшего блага как объект и конечную цель чистого практического разума ведёт к религии, т. е. к познанию всех обязанностей божественных заповедей не как санкций, т. е. произвольных, самих по себе случайных повелений чуждой воли, а как неотъемлемых законов каждой свободной воли самой по себе, которые, однако, необходимо рассматривать как заповеди высшей сущности…» (Кант И. Критика практического разума. – СПб., 1995, с. 232).

В заключении к этой книге содержатся широко известные, волнующие душу слова:

«Две вещи наполняют душу всегда новым и всё возрастающим удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее я размышляю о них, – это звёздное небо надо мной и моральный закон во мне».

Одна из формулировок «категорического императива» Канта гласит: «Не делать другим ничего такого, что ты сам не хотел бы претерпеть со стороны других». Как известно, эта мысль имеется и в Евангелиях: «Итак во всём, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними». Эти слова из Нагорной проповеди Иисуса Христа (Матф. 7:12; Лука, 6:31) являются самой выразительной и краткой формулировкой главного правила человеческого общения с себе подобными. Как известно, подобные мысли высказывали и Аристотель, и Конфуций, и Будда. На протяжении веков к этой мысли, известной и как «золотое правило морали» приходили снова и снова. Кант даёт это правило ещё и в таком виде: «Поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой, ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом».

3. РЕЛИГИОЗНАЯ МОРАЛЬ

Развёрнутое изложение взглядов Русской Православной Церкви на проблемы морали было дано 26 апреля 2002 г. в выступлении митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла (ныне Патриарха Всея Руси) в Институте социологии РАН. В частности, он говорил:

«…Нравственное начало заложено в природу человека Богом. Конечно, неверующий человек не примет религиозного обоснования феномена нравственности и попытается найти ему научное объяснение. Кстати, советским философам-марксистам удалось объяснить почти всё. Они создали целостную мировоззренческую систему, которая охватывала все стороны жизни – от происхождения мира до завершения исторического развития человеческой цивилизации – построения “царства Божия” на земле – коммунизма. В этом учении всё было прописано и объяснено, причём достаточно разумно. И ошибаются те, кто обвиняет марксизм-ленинизм в полной несостоятельности, поскольку десятилетиями поддерживать в людях веру, используя только несостоятельные аргументы, нельзя. Но в этой системе был один философский провал, своеобразная “чёрная дыра”, которая ставила её под сомнение. Марксизм не мог объяснить происхождение нравственности, а если и пытался, то делал это крайне неуклюже. Мораль и совесть марксисты ставили в зависимость от уровня общественного развития. Но в таком случае моральные нормы являются релятивными, привязанными к конкретному социальному, экономическому, культурному или национальному контексту» ⁶,
http://www.mospat.ru/archive/39335.htm

В следующей части нашей статьи будет вкратце изложена идея генетической эволюционной теории этики, а пока отмечу, что на протяжении веков с именем Божьим и во имя абсолютных нравственных норм совершались не только всевозможные неблаговидные поступки, но и тягостные преступления против человечности, причём представителями всех христианских конфессий. Как известно, наиболее характерна в этом плане деятельность инквизиции (с её знаменитым лозунгом «цель оправдывает средства»), хорошо известные примеры которой я не стану приводить.

Отмечу, однако, что и некоторые тексты Св. писания вызывают тягостное недоумение. Родриго Кортес (газета «Известия», 13.03.2007) писал:

«…Инквизиторская схема – навязать заведомо невыполнимые условия, зафиксировать факт преступления, принести знаковую жертву и взять за ноздри остальных. […] Такова центральная идея, квинтэссенция самого христианства, потому что именно так с человеком поступил Господь. Напомню, что если верить Писаниям, Он привлёк внимание по-детски непоседливых Адама и Евы к единственному запретному в Эдеме предмету, затем, не пачкая рук, позволил Змею провести провокацию, взял парочку с поличным, провёл дознание и выгнал. А когда в жертву был принесён самый невиновный из всех сынов человеческих, каждому грешнику стало ясно: хочешь уцелеть – делай что говорят. Именно так действуют на сознание массы»,
http://izvestia.ru/news/322495

Не одобряя ёрнической фразеологии Р. Кортеса, отметим, что концепция некоего первородного греха, и поныне тяготеющего над человеком, действительно вызывает чувство глубокого недоумения. Ведь всемогущему Господу ничего не стоило предотвратить «падение» первых людей. В сущности, эта история аморальна, как и некоторые другие библейские тексты. Об этом и других странностях этих текстов много писал искренний почитатель Христа Лев Толстой, считавший, что во искупление греха, к свершению которого Господь в сущности сам подтолкнул Адама и Еву, он пошёл на новые жертвы, послав Христа на казнь.

Важно отметить, что жестокие преследования за инакомыслие обосновывались крупнейшими католическими теологами. Среди них был Фома Аквинский (1225 – 1274), глубокий мыслитель, возведённый католическим Римом в ранг святых. Он утверждал, в частности, что можно рационально доказать существование Бога, хотя самые важные богословские истины разуму недоступны; например, нельзя понять разумом Троицу и воплощение (см. И. Барбур. Религия и наука. – М.: Библейско-богословский институт ап. Андрея, 2000).

Фома оправдывал преследования еретиков, утверждая, что поскольку ересь есть грех, то еретики заслуживают исключения и из церкви, и из жизни. Извращать религию, от верности которой зависит жизнь вечная, гораздо более тяжкое преступление, чем подделывать монеты, которые служат для удовлетворения потребностей временной земной жизни. Следовательно, если фальшивомонетчиков, как и других злодеев, светские государи справедливо наказывают смертью, ещё справедливее казнить еретиков – так рассуждал Фома. Он создал казуистическую теорию о добре и зле, с помощью которой пытался объяснить, почему всемогущий Бог допустил появление ересей. Он утверждал, что наличие зла позволяет различить добро, а искоренение зла укрепляет добро. Подобно тому, как лев питается ослом, так и добро питается злом. Церковь должна преследовать еретиков во имя спасения правоверных.

И она это делала. В Европе десятки тысяч людей подверглись мучительной казни как еретики. В России инквизиции не было; меньше, чем на Западе, было инаковерующих, но жестокость к ним временами была не меньшей. При Алексее Михайловиче Тишайшем после многолетней осады Соловецкого монастыря, где засели монахи-староверы, победители – государевы стрельцы – предали оборонявшихся разнообразным видам мучительной казни. Соотечественников и христиан! Хорошо известна судьба протопопа Аввакума, вождя старообрядцев, который вместе с тремя товарищами был заживо сожжён в срубе в Пустозерске 1 апреля 1682 г.

В Ветхом Завете говорится, что некоторые положения были непосредственно продиктованы Богом лично пророку Моисею. Допустим даже, что это так, но уж Евангелия и Послания апостолов написаны людьми, биографии которых более или менее известны, и очень хорошо известна история создания основных постулатов христианства к IV веку, такого, например, как странного догмата Троичности: он был создан людьми, а не Богом! Если бы все законоположения христианства были основаны Богом, то Он не допустил бы многовековой и часто кровавой борьбы за утверждение тех или иных деталей «единственно верного учения»: истин – для одних и ересей – для других. Утверждения об особой «духовности», о высшей морали, даваемой христианским учением, мягко говоря, субъективны.

Концентрированным сводом христианской нравственности является Нагорная проповедь. В ней за добрые поступки обещается плата – хотя бы и только на небесах. Например: «Блаженны милостивые, ибо будут помилованы» (Мф. 5:7); «Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах…» (Мф. 5:12); «Не судите, да не судимы будете». (Мф. 7:1); «Любите врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего…» (Лк. 6:35).

Аналогичные обещания награды за добрые дела можно найти и в других местах Нового Завета. Например: «Если пребудете во Мне и слова Мои в вас пребудут, то, чего ни пожелаете, просите, и будет вам» (Иоан. 15:7); «Чего ни попросим, получим от Него, потому что соблюдаем заповеди Его и делаем благоугодное пред Ним» (Иоан. 3:22). Поступки, за совершение которых обещана награда, конечно, могут быть добрыми, но назвать их высокоморальными или высоконравственными вряд ли возможно. Этика Нового завета не безупречна, и, как широко известно, ещё в большей степени это относится к Ветхому завету. (Подробный анализ Декалога дан в статье Дж. Лару, заслуженного профессора библейской археологии Университета Южной Калифорнии (США). См. Лару Дж. Актуальны ли Десять заповедей сегодня // Здравый смысл, 2001, № 4 (21),
http://humanism.al.ru/ru/articles.phtml?num=000026/)

Не безупречна нравственность некоторых христиан и наших дней: служители Церкви допускают аморальные высказывания. Так, по сообщению агентства REGNUM от 21.03.2008, настоятель вологодского храма Введения Святой Богородицы Алексей Мокиевский заявил:

«Не стоит отождествлять мусульман и террористов. Последнее время эти два слова стали синонимами, что неправильно. Также хочется сказать, что никакой опасности мусульмане для христиан не несут. В Коране есть запись, что неверных нужно убивать. Но неверными являются не люди другой веры, а атеисты, то есть люди, не верящие в Бога вообще. Я бы сам стал призывать мусульман как можно строже следовать своим канонам»,
http://www.regnum.ru/news/975029.html

Это высказывание можно понять и как призыв к мусульманам убивать атеистов. Хотелось бы надеяться, что это лишь неудачная формулировка призыва к веротерпимости… Вспоминаются однако слова Бертрана Рассела: «Религия пагубна не только в умственном, но и в нравственном отношении. Она проповедует этические нормы, цель которых не имеет ничего общего с человеческим счастьем».

4. «РЕЛИГИЯ ЕСТЬ ОПИУМ НАРОДА»

Вспомним, однако, и Карла Маркса, который говорил об утешающей роли религии. Английский публицист Джордж Оруэлл, в окопах Каталонии 1937 г. доказавший свою готовность умереть за идеалы справедливости и свободы, а позже создавший блистательный роман-памфлет против тоталитаризма «1984», писал в 1940 г.:

«Знаменитое высказывание Маркса, что “религия есть опиум народа”, как правило, вырывают из контекста, придавая ему существенно иной, нежели вкладывал в него автор, смысл, хотя подмена едва заметна. Маркс – по крайней мере, в той работе, откуда эта фраза цитируется, – не утверждал, что религия есть наркотик, распространяемый свыше; он утверждал, что религию создают сами люди, удовлетворяя свойственную им потребность, насущность которой он не отрицал. “Религия – это вздох угнетённой твари, сердце бессердечного мира… Религия есть опиум народа”. Разве тут сказано не о том, что человеку невозможно жить хлебом единым, что одной ненависти недостаточно, что мир, достойный людского рода, не может держаться “реализмом” и силой пулеметов? Если бы Маркс предвидел, как велико окажется его интеллектуальное влияние, возможно, то же самое он сказал бы ещё не раз и ещё яснее»
(«Мысли в пути», http://orwell.ru/library/articles/notes/russian/r_notew).

Приведём теперь выделенные выше слова Карла Маркса в более широком контексте:

«Религиозное убожество есть в одно и то же время выражение действительного убожества и протест против этого действительного убожества. Религия – это вздох угнетённой твари, сердце бессердечного мира, подобно тому как она – дух бездушных порядков. Религия есть опиум народа [а не «для» народа – die Religion ist … das Opium des Volkes]. Упразднение религии, как иллюзорного счастья народа, есть требование его действительного счастья. Требование отказа от иллюзий о своём положении есть требование отказа от такого положения, которое нуждается в этих иллюзиях. Критика религии есть, следовательно, в зародыше критика той чаши плача, священным ореолом которой является религия» (Карл Маркс, «Критика гегелевской философии права», 1844 г.).

Подчеркну, что опиум по тем временам был только болеутоляющим…

И в заключение другая цитата из того же выступления тогда ещё митрополита Кирилла:

«Я считаю, что каждый политик должен ясно понимать: его деятельность может быть успешной только в том случае, если она будет нравственной. Безнравственность человек почувствует сердцем, несмотря на “оболванивание” его с помощью средств массовой информации»,
http://www.mospat.ru/archive/39335.htm

Эти золотые слова были сказаны в 2002 г. Увы, падение нравственности в нашей стране не нуждается в новых доказательствах. Приходится признать, что нравственность в РФ пала под напором основного закона дикого капитализма – принципа скорейшего получения максимально большой прибыли. Социальное государство, декларированное в Конституции РФ 1993 г., не состоялось.

Это ярко иллюстрирует следующая цитата из книги Михаила Веллера «Великий последний шанс»:

«Мы были недовольны непередовым советским производством – а получили вовсе рухнувшее взамен. Мы были недовольны низким уровнем жизни – а стали в большинстве вовсе бедными и нищими. Мы были недовольны советской бюрократией – и получили такое расплодившееся и коррумпированное чиновничество, что вообще тихий ужас. Мы были недовольны несправедливостью замалчиваемой – и получили несправедливость циничную и откровенную. Нравы упали, преступность выросла, продажно всё, мозговики бегут, несколько процентов населения наслаждаются жизнью.

Так раньше народ имел отраду: сообща чувствовать себя великим, а лично каждый – сознавать себя частью этого великого. Ныне и того нет. Напротив.

Чувству личной униженностии бедности личности соответствует чувство униженности, бедности и развала державы. Народ поражён в обоих планах – как личном, так и общественном…

Сегодняшняя власть в России нужна только сама себе – чиновничьему аппарату, высасывающему все соки из страны и народа, чтобы потом отбросить пустую оболочку.

СПРАВЕДЛИВОСТЬ – ЭТО ИНСТИНКТ СИСТЕМНОГО ВЫЖИВАНИЯ, СПРОЕЦИРОВАННЫЙ НА МОРАЛЬНО-ЭТИЧЕСКИЙ УРОВЕНЬ. Справедливость – это Закон Стаи, изощрённый человеческой психологией и осложнённый структуризацией человеческой культуры.

Поэтому, ребятки, вы справедливостью не пренебрегайте. Всё, что несправедливо, сметается с кровью. СТРЕМЛЕНИЕ НАРОДА К СПРАВЕДЛИВОСТИ – ЭТО СТРЕМЛЕНИЕ СОЦИОСИСТЕМЫ К УСТОЙЧИВОСТИ»,
http://www.e-reading-lib.org/chapter.php/10913/13/Veller_-_Velikiii_posledniii_shans.html

Некоторые формулировки М. Веллера можно назвать экстремистскими (и в общем непригодными для сытой Москвы), но нельзя не согласиться с его определением социальной справедливости.

5. ЭВОЛЮЦИОННАЯ ТЕОРИЯ ЭТИКИ

Замечательный учёный и один из основоположников гуманистического анархизма, кн. П. А. Кропоткин был также и одним из создателей концепции эволюционного происхождения нравственности. Блестяще окончив Пажеский корпус, он отказался от придворной карьеры, и был по его желанию направлен в Сибирь, в Амурское казачье войско, где стал служить под началом либерального генерала Кугеля, имевшего полную коллекцию изданий А. И. Герцена. Кропоткин серьёзно изучил социалистическую литературу и «быстро понял, что для народа решительно невозможно сделать ничего полезного при помощи административной машины».

Он совершил ряд экспедиций по неисследованным районам Восточной Сибири и Дальнего Востока, а позднее подготовил научные труды, которые впоследствии принесли ему мировую известность (в частности, он одним из первых обосновал существование ледниковых периодов в истории Земли). В книге «Взаимопомощь как фактор эволюции» П. А. Кропоткин рассказывает, как поразили его две особенности жизни животных Сибири: необычайная суровость их жизни в условиях холода и бескормицы, и отсутствие острой борьбы за существование среди животных одного вида. Позднее большое впечатление произвёл на него доклад зоолога профессора Кесслера на съезде русских естествоиспытателей 1880 года. Как пишет Кропоткин:

«…по мнению Кесслера, помимо закона Взаимной Борьбы, в природе существует ещё закон “Взаимной Помощи”, который для успешности борьбы за жизнь, и в особенности для прогрессивной эволюции видов, играет гораздо более важную роль, чем закон Взаимной Борьбы. Это предположение, которое в действительности явилось лишь дальнейшим развитием идей, высказанных самим Дарвином в его “Происхождении человека”, казалось мне настолько правильным и имеющим такое громадное значение, что, с тех пор как я познакомился с ним (в 1883 г.), я начал собирать материалы для дальнейшего развития этой идеи, которой Кесслер лишь слегка коснулся в своей речи и которой он не успел развить, так как умер в 1881 г.»,
http://www.metodolog.ru/00379/00379.html

Кесслер утверждал, что взаимная помощь – такой же естественный закон, как и взаимная борьба, но для прогрессивного развития вида первая несравненно важнее второй. Воодушевлённый этой идеей, в течение шести лет Кропоткин собирает и обобщает материалы о жизни животных, в результате чего и появляется его книга, которую мы здесь цитируем. Он пишет:

«…хотя сам Дарвин для своей специальной цели и употреблял слова “борьба за существование” преимущественно в их узком смысле, он предупреждал, однако, своих последователей от ошибки (в которую, по-видимому, он сам было впал одно время) – от слишком узкого понимания этих слов. В своём последующем сочинении “Происхождение человека” он написал даже несколько прекрасных сильных страниц, чтобы выяснить истинный широкий смысл этой борьбы. Он показал здесь, как в бесчисленных животных сообществах борьба за существование между отдельными членами этих сообществ совершенно исчезает и как вместо борьбы является содействие (кооперация), ведущее к такому развитию умственных способностей и нравственных качеств, которое обеспечивает данному виду наилучшие шансы жизни и распространения. Он указал, таким образом, что в этих случаях “наиболее приспособленными” оказываются вовсе не те, кто физически сильнее, или хитрее, или ловчее других, а те, кто лучше умеет соединяться и поддерживать друг друга – как сильных, так и слабых, – ради блага всего своего общества. “Те общества, – писал он, – которые содержат наибольшее количество сочувствующих друг другу членов, будут наиболее процветать и оставят по себе наибольшее количество потомства”. Выражение, заимствованное Дарвином из мальтусовского представления о борьбе всех против каждого, потеряло, таким образом, свою узость, когда оно переработалось в уме человека, глубоко понимавшего природу»,
http://www.metodolog.ru/00379/00379.html

Кропоткин пишет далее, что когда у животных проявляются навыки, помогающие им выживать в борьбе с природой, в этом «обнаруживается необходимо, неизбежно развившийся инстинкт, без которого данный вид животных, несомненно, должен был бы вымереть…». Взаимопомощь, «общительность была и есть необходимая основная форма борьбы за существование», и этот глобальный закон природы проглядели дарвинисты, потому что «сам Дарвин недостаточно обратил на него внимание в своём первом труде “Происхождение видов” и заговорил о нём только во втором своём основном труде – “Происхождение человека”».

Сам же Дарвин писал вот что:

«Так как человек не может обладать добродетелями, необходимыми для блага племени, без самоотвержения, самообладания и умения терпеть, то эти качества во все времена ценились высоко и вполне справедливо» (Дарвин Ч. Происхождение человека и половой отбор, т. II, кн. 1. – М. - Л., 1927, с. 165).

Можно в итоге сказать, что, опираясь на свои собственные наблюдения на берегах дальневосточных рек, на статью Кесслера и на замечания Чарльза Дарвина, П. А. Кропоткин обосновал биосоциальный закон взаимопомощи и солидарности в природе: «Внутри каждого вида, а часто и внутри групп, составленных из разных видов, живущих сообща, взаимная помощь есть общее правило… Общительная сторона животной жизни играет гораздо большую роль в жизни природы, чем взаимное истребление… Взаимопомощь – преобладающий факт природы».

В своей борьбе за торжество благородных идей взаимопомощи в человеческих сообществах, П. А. Кропоткин опирался и на этот вывод (Кропоткин П. Этика. – М., Политиздат, 1991, с. 32).

Современная генетика вскрывает глубинные механизмы, определяющие действия закона взаимопомощи. Вот что в 1971 г.в книге «Родословная альтруизма» писал об этом В. П. Эфроимсон:

«Эволюционно-генетический анализ объясняет нам, почему связи родственные, любовь к родственникам, жертвенность по отношению к ним оказываются столь прочными. Рассмотрим предельно упрощённую схему генетика Гамильтона. Если индивид обладает наследственным задатком, который мы условно назовём геном альтруизма А, то, по законам Менделя, этим же геномом должна обладать половина его братьев и сестёр, четверть его племянниц и племянников, одна восьмая часть двоюродных племянников и т. д. Если наш индивид пожертвует собой ради спасения, например, четырёх братьев и сестёр, то с погибшим уйдёт в небытие один ген А. Зато каждый из четырёх оставшихся в живых, по законам Менделя, имеет 50 шансов из 100 быть обладателем гена А. Следовательно, два гена А будут сохранены. Предположим, что в течение нескольких поколений один из обладателей гена А будет жертвовать собой, каждый раз спасая десятки людей своего племени или рода, а среди спасённых несколько человек имеют тот же ген А. В таком случае частота этого гена будет быстро возрастать. Вывод: ген, индивидуально невыгодный, но способствующий сохранению ближайших родственников и даже менее близких, будет распространяться особенно интенсивно, если своим самопожертвованием индивид спасает множество людей. Это положение хорошо объясняет, почему именно в условиях жестокой борьбы за существование так сильна клановая, племенная спайка, почему инстинкт героизма, самоотверженности встречал такую могучую поддержку в обычаях. Именно родственные и даже “земляческие” связи поддерживались естественным отбором, закреплялись обычаями»,
http://vivovoco.rsl.ru/VV/PAPERS/ECCE/VV_EH12W.HTM (см. так же Новый мир, № 10, 1971.)

Такого рода идеи развиваются и современной наукой.

Известный биолог, один из авторов Бюллетеня «В защиту науки», А. В. Марков в лекции «Эволюционные корни добра и зла (эволюция кооперации и альтруизма: от бактерий до человека)», прочитанной в апреле 2010 г. в Политехническом музее, говорил:

«…Изучение эволюции кооперации и альтруизма – это одна из таких тем, двигаясь по которым биология – наука естественная – вторгается на территорию, где до сих пор безраздельно господствовали философы, богословы и гуманитарии. Не удивительно, что вокруг эволюционной этики, как называют иногда это направление, кипят страсти […] …исследования последних лет показали, что… доброта, альтруизм и другие “общественно-полезные” качества людей имеют отчасти наследственную (генетическую) природу. Причём имеющиеся методы позволяют оценивать только верхушку айсберга, только те наследственные черты нашего поведения, по которым у современных людей ещё сохранилась изменчивость, то есть которые ещё не зафиксировались в нашем генофонде. Ясно, что некий генетический базис альтруизма есть у всех людей. Вопрос в том, в какой фазе находится эволюция альтруизма в современном человечестве. То ли генетический этап уже закончился, то ли эволюция альтруизма продолжается и на уровне гена. Специальные исследования, основанные, в частности, на близнецовом анализе, показали, что такие признаки, как склонность к добрым поступкам, доверчивость, благодарность – всё это подвержено наследственной изменчивости у современных людей. Наследственной, то есть генетической изменчивости. Это очень серьёзный вывод. Он означает, что биологическая эволюция альтруизма у людей, возможно, ещё не закончена. Выявлены и некоторые конкретные гены, влияющие на моральные качества человека. …альтруизм у людей даже сегодня ещё может развиваться под действием биологических механизмов. И поэтому эволюционная этика к нам вполне приложима»,
http://www.polit.ru/lectures/2010/06/18/markov.html

Таким образом, выводы современной биологии согласуются с эволюционным происхождением этики человеческого сообщества, и значит, с взглядами Чарльза Дарвина и Петра Кропоткина. Моральные качества людей определяются не только воспитанием, но и генами, носители которых выживают в процессе биологической эволюции. Нравственность не нуждается в сверхъестественном объяснении, она возникла благодаря естественному отбору. Вероятность выжить, дать потомство была больше у тех пралюдей, у которых были её зачатки – солидарность и взаимопомощь, и они превалировали над агрессивностью и злобой. Естественный отбор усиливал это свойство у последующих поколений.

Да, священнослужитель Тейяр де Шарден был абсолютно прав – эволюция воистину есть «свет, озаряющий все факты, кривая, в которой должны сомкнуться все линии, вот что такое эволюция». Она объясняет и чудо постигаемости мира.

Структуры, наблюдающиеся в нашей Вселенной, в том числе и наш разум, только в ней и могут существовать. Адекватность научных понятий нашему миру является, очевидно, следствием того, что мы – его дети. Это означает, что логика нашей математики и уравнений теоретической физики предопределена логикой и физическими законами создавшей нас Вселенной – в противном случае нас и не было бы. Эволюционная теория познания пришла к выводу, что «наш познавательный аппарат является результатом эволюции. Субъективные познавательные структуры соответствуют миру, так как они сформировались в ходе эволюции путём приспособления к этому реальному миру. Они согласуются (частично) с реальными структурами, потому что такое согласование делает возможным выживание» (Фоллмер Г. Эволюционная теория познания. – М.: «Русский двор», 1998, с. 131).

6. ВЫСШАЯ НРАВСТВЕННОСТЬ НАУКИ

Наука автоматически, по определению, высоконравственна, ибо единственная мотивация деятельности учёных – стремление к истине, объективному познанию, к пониманию первопричины вещей. Никакая неправда исследователю просто не нужна. Случаи подтасовки исходных данных ради получения нужного – ожидаемого в той или иной теории – результата крайне редки, уже потому, что неизбежно разоблачаются последующими работами. В отличие от всех других результатов творческой работы, здание научной теории находится в вечной перестройке, все результаты перепроверяются, в особенности на их согласованность с самоновейшими данными. А эти новые результаты обязательно должны, в предельном переходе, соответствовать старым законам! Последующие работы неизбежно обнаружат ошибку и разоблачат фальсификацию. К несчастью для работников науки, в отличие от творений изящных искусств и литературы, даже самый важный научный результат скоро теряет отпечаток личности его первотворца или первооткрывателя. Истина объективна и одна на всех; будучи подтверждённой и признанной значительной, она входит в учебники и быстро становится безымянной… Исключения, как все знают, можно перечислить по пальцам… Подтасовка данных, сознательная или сделанная в порыве безотчётной и безоглядной увлечённости своей идеей, – очень редкая вещь, она неизбежно вскрывается, и автор её становится на некоторое время постыдно знаменит – чтобы затем исчезнуть навсегда из истории науки…

О высокой моральности науки прекрасно сказал Ч. П. Сноу:

«…Истина, в прямолинейном понимании самих учёных, – это то, что они пытаются узнать. А узнать им нужно, что же находится там. Без этого стремления наука не существует. В нём заключена та движущая сила, которая вызывает к жизни научную деятельность. Это стремление внушает учёным непререкаемое уважение к истине на каждом этапе их работы. Иными словами, если вы хотите узнать, что же находится там, вы не должны обманывать ни себя, ни других. […] Элемент моральности включён в самый процесс научной работы. Стремление найти истину само по себе является моральным импульсом или, во всяком случае, содержит моральный импульс. Методы, которыми учёные пользуются, чтобы отыскать истину, обязывают их к строгой моральной дисциплине» (Сноу Ч. «Две науки». – М.: «Прогресс», 1973).

Честность, нравственность науки – неотъемлемое её свойство, истинная наука высокоморальна по определению. Нечестный учёный – это фальсификатор, лжеучёный. Э. Ренан, который в 1863 г. дал естественное объяснение описанным в Евангелиях происшествиям, писал: «Только наука ищет чистой истины. Только она даёт точные доказательства истины и строго критически относится к способам убеждения».

Да, в наше время науку часто называют безнравственной, но те обвинения, которые ей предъявляют, основаны либо на плохой информации, либо непонимании того, что не от науки зависит применение её результатов. Напомним ещё раз, что вся жизнь жителя современного города зависит от достижений науки, – иногда полуторавековой, иногда двадцатилетней давности. Говорить о безнравственности науки могут только люди, не задумывающиеся, откуда появилось нынешнее благоденствие человечества.

Наука и не ставит себе прямой целью облагодетельствовать человечество. Её развитие определяется своей внутренней логикой: каждый новый результат отвечает на какой-то вопрос и, если он нетривиален, ставит новые проблемы, на которые набрасываются коллеги по специальности… (Бесконечен ли этот путь – вопрос слишком специфичный, чтобы здесь его обсуждать). Польза науки – это её побочный результат, но вся мировая цивилизация обязана своим развитием и благоденствием науке.

Могущество науки простирается далеко за пределы нашего непосредственного пространственно-временного опыта. Критерий истины – общечеловеческая, воспроизводимая практика – остаётся незыблемым. Логика науки работает, ибо она соответствует законам мироздания, соответствует физике нашей Вселенной.

¹ Следует отметить, что наличие чертежей, добытых шпионскими методами, – далеко не достаточное условие для успешного изготовления атомной бомбы. Для того, чтобы использовать эти чертежи (скорее всего, очень неполные и лишь ориентировочные), требовались специалисты, умеющие в них разобраться и, фактически самостоятельно, ускоренными темпами пройти весь тот путь, который ранее прошли американские учёные. А для того, чтобы такие специалисты появились, требуются фундаментальные научные школы, которые на протяжении многих лет создаются в процессе развития науки самими учёными – энтузиастами науки. Дикарь даже по самым подробным чертежам ничего реализовать не сможет (примеч. вед. сайт).

² См., напр., http://kp.ru/daily/25637.5/802569/

³ «Конец физики» предсказывали множество раз. Хорошо известен такой случай. Будучи студентом, один из основоположников квантовой теории Макс Планк пришёл к профессору Филиппу Жолли и сказал ему, что решил заниматься теоретической физикой. Но маститый учёный принялся отговаривать студента от этого намерения, утверждая, что физика близка к завершению и что в неё осталось внести лишь некоторые незначительные уточнения. Разговор происходил во второй половине XIX века, т. е. до создания не только основ современной физики – теории относительности и квантовой механики, но даже до начала изучения структуры атома (примеч. вед. сайт).

⁴ См. на сайте «Разум или вера?»: А. Семихатов. Суперструны: на пути к теории всего, часть 1, часть 2 (примеч. вед. сайт).

⁵ А. Эйнштейн. Религия и наука. См. на сайте «Разум или вера?», http://razumru.ru/atheism/science/einstein1.htm (примеч. вед. сайт).

⁶ Что ж, вывод правилен, но ложно оценён Кириллом. Релятивность, т. е. культурно-эволюционное развитие морали (как и её генетическая эволюция – о чём у автора речь дальше) – процесс естественный. Но он не настолько стремителен, чтобы превратить нравственные отношения в хаос или разрушить их. Общие моральные нормы, особенно так называемые простые, меняются чрезвычайно медленно, т. е. отличаются завидной стабильностью. Новые моральные нормы обычно укореняются далеко не сразу. В наше время – в ходе многолетних дискуссий и научных исследований. Так обстоит дело с этическими проблемами эвтаназии, клонирования, «нетрадиционных» сексуальных ориентаций и т. п. Да, этот процесс опрокидывает идею абсолютных и спущенных с небес моральных норм. Но ничего ужасного в исторической динамике морали нет, напротив, это и есть способ адаптации людей к новым социальным реальностям (примеч. ред. ЗС)