Г. В. Гивишвили. ГУМАНИЗМ И ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО

Глава IV. ГУМАНИЗМ И НРАВСТВЕННОСТЬ

§ 18. Что такое нравственность?

▪ Смысл морали.
▪ Нравственность и война.
▪ Война и гуманизм.

Нравственность – это та невидимая и неосязаемая явь, весомость и зримость которой люди с чувствительной совестью ощущают так же отчетливо, как физическую боль или голод. Словари толкуют его как общепринятый свод правил поведения людей в обществе. То есть нравственность отражает одобряемые общественным мнением принципы общения людей между собой. (Соответственно безнравственное поведение не одобряется общественным мнением.) Нравственность еще иначе называют моралью, а человека, который полагает, будто можно жить, не считаясь с мнением и интересами окружающих, именуют аморальным индивидом.

Пожалуй, едва ли кто-то станет возражать против того, чтобы мы отнесли к разряду высоконравственных личностей представителей первой из рассмотренных в предыдущем параграфе групп. О моральных качествах людей из второй и особенно третьей групп судить трудно, не зная о скрытой от нас стороне их личной жизни. Однако можно не сомневаться, что среди них встречаются как редкостные циники, так и истинно благородные личности.

Зато, вроде бы, все ясно с представителями четвертой группы: все они, как на подбор, совершенно аморальные типы. Но не будем поспешать с выводами. Они совершенно справедливы и оправданы, за одним исключением: о Чингиз-хане нельзя судить столь упрощенно. Ибо за его плечами легко разглядеть Александра Македонского, Ю. Цезаря, Наполеона и других полководцев и завоевателей, изменявших ход истории. Сознательно или бессознательно они выражали настроения и чаяния большинства своих соотечественников. Но действовали они сообразно законам эпохи, признававшей войну и неравенство между людьми естественными спутниками жизни.

Да, они вожделели распространить свою власть над возможно большим числом людей. Но не они выдумали идеологию и пирамиду власти. Да, они, не задумываясь и не колеблясь, бросали на жертвенник бога войны тысячи и тысячи человеческих жизней. Но должно было пройти порядочно времени, прежде чем люди осознали недопустимость таких жертвоприношений. Да, они играючи переступали через нормы нравственности. Но многие и сегодня считают, что когда дело касается судеб миллионов, мораль должна зарывать глаза и затыкать уши.

Войны изобрели даже не люди, а естественный отбор в животном мире. Особенно ожесточенными они стали в Европе Нового времени, т. е. в период формирования современных наций и строительства пирамид светской и духовной власти. После некоторого затишья, вызванного крушением Римской империи, европейские варвары – германцы, кельты и славяне приступили к созданию собственных цивилизаций. Тут-то и началась череда бесконечных войн. Грязные волны насилия, убийств и грабежей накатывались на Европу из года в год. Так что не происходило и дня, чтобы то в одном, то в другом ее уголке не совершались преступления сильных против слабых.

Кто-нибудь пытался остановить эту вселенскую кровавую мясорубку? Быть может, это были добрые «отцы нации» – короли, князья, курфюрсты? Или церковь? Ничуть не бывало. Как раз коронованные разбойники, главным образом, и затевали непристойно шумные свары, норовя перегрызть друг другу глотки. И что поразительно – иногда всего только из-за лоскутка земли, на котором помещались один-два городишка и пара-другая деревень!

А что при сем делала римско-католическая церковь? Призывала ли она инициаторов этого братского передела собственности к любви, миру и согласию, чтобы остановить разнузданный террор? Поднимала ли она голос совести в защиту народов – главных жертв всех войн? Как бы не так. Она сама же и провоцировала крестовые походы, учреждала инквизицию, устраивала Варфоломеевскую резню, разжигала костры гражданских войн в Англии, Германии, Нидерландах, Чехии, Швейцарии, благословляла все кровавые междоусобицы.

С другой стороны, вообразим себе, что было бы, если бы Наполеон погиб в первом же своем сражении. Кто бы тогда очистил воздух Европы от застойно смрадного духа, исходившего от царствующих домов Бурбонов, Габсбургов, Бранденбургов, Романовых и иже с ними? Что тогда подтолкнуло бы Александра II отменить крепостное право и дать, тем самым, возможность большинству русской нации почувствовать себя не скотом, а людьми?

Первыми, кто, тем не менее, признал войну абсолютным злом, были гуманисты – Гуго Гроций, Вольтер и их единомышленники.

Их высочайшая нравственность достойна преклонения. Ведь она придала им мужество восстать против старого как мир обычая решать свои проблемы за счет других и притом с помощью насилия.

До них никому не приходило в голову, что узаконенное и всеми восхваляемое массовое смертоубийство есть величайшее преступление против рода человеческого.

Идея эта была настолько необычна и чужда общественному мнению, что лишь после трех веков «раскачки», т. е. в ХХ столетии, мировое сообщество, наконец, согласилось с их доводами и признало войну преступлением перед человечностью.

Мысль о том, что никакая самая возвышенная цель не может, не смеет оправдывать убийство, пробивала себе дорогу с огромным трудом еще и потому, что практически все политические деятели прошлого видели в нем вполне приемлемое средство разрешения конфликтов. Особенно, если казалось, что цель благородна. Так, известный дипломат и политический деятель Средневековья Н. Маккиавелли написал целый трактат, восхваляющий использование любых преступлений ради объединения Италии. Будучи страстным патриотом, он глубоко страдал от политической раздробленности родины, терзаемой распрями. Но помогли ее делу не ложь, интриги и вероломство, а честный, открытый вызов, брошенный Гарибальди империи Габсбургов.

Раскольников – литературный герой Ф. Достоевского, доводами холодного рассудка убедил себя в том, что нет ничего плохого в том, чтобы убить старуху – кровопийцу, нажившую состояние на несчастье людей. Ведь он преследовал, как ему казалось, благую цель – поделиться захваченным им добром с ею же ограбленными людьми. Но мечта сделаться благодетелем обездоленных вошла в неразрешимое противоречие с гуманным законом «не убий». Последний же стал овладевать сознанием больших масс людей только благодаря активизации гуманистических идей в Новое время. Иначе говоря, живи Достоевский двумя-тремя веками раньше (скажем в эпоху Ивана Грозного), мысли о противоестественности убийства посетить его никак не могли бы. В ту пору, чтобы лишить человека жизни, не требовалось ни объяснения, ни оправдания.

Теоретически возможны, по меньшей мере, три варианта оценки преступления Раскольникова. Первый может заключаться в призыве: «Смирись, признай, что тебе не дано быть Наполеоном, не дано «переступить черту». А зло неискоренимо. Оно, в том числе, в тебе самом. Поэтому тебе остается молиться и верить, что раскаянием ты очистишься от скверны греха».

Второй вариант – большевистский, его рекомендуют экстремисты всех мастей: «Ты поступил по справедливости. Она этого заслуживала. Посему вместо того, чтобы терзать понапрасну свою совесть, продолжай задуманное без колебаний».

Третье решение – гуманистическое. Его смысл таков: «Только упорными, длительными трудами во благо тех, о ком болела у тебя душа, мог бы ты действительно помочь им: уменьшить их зависимость от таких, как убитая тобой старуха. Ты забыл, что зло – не сорняк, который легко вырвать и уничтожить. Оно и вправду в нас самих. Поэтому существует только один эффективный способ борьбы с ним: не давать ему возможность произрастать и мешать жить тебе и всем нам».

Убийство – крайняя уголовно наказуемая степень проявления безнравственности. Другие формы безнравственности именуют высокомерием и жестокосердием, мстительностью и нетерпимостью, лицемерием и алчностью, лживостью и завистливостью. Ни одно из этих качеств не относится к числу «противозаконных» (правда, только в том случае, если их проявление не связано с нарушением норм права). Тем не менее, все они, по мнению большинства нравственно полноценных людей, отвратительны. Ибо их объединяет два свойства – предельный до болезненности эгоизм (эгоцентризм ¹⁴) и полная слепоглухота к чужим нуждам, бедам и несчастьям. Безнравственность – это видение и слышание одного только себя. Она заставляет человека строить свои отношения с окружающими сквозь узенькую щелочку своей корысти, не считаясь с интересами других людей.

У нас нет статических данных, которые бы показывали с точностью до долей процента, сколько именно людей осуждает безнравственность. Но и так ясно, что – заведомое большинство. Следовательно, их отношение к морали совпадает с оценкой гуманиста. И это означает, что большинство людей осознанно или бессознательно разделяет ценности гуманизма. Ведь в их основе лежит нечто прямо противоположное эгоцентризму. А именно – безусловное уважение прав всех людей в равной мере.

Для гуманиста собственное «Я» ничуть не выше, но и не ниже «Я» других людей. Ибо каждый человек есть целый мир, а человечество – галактика равных между собой миров.

Вот почему для гуманиста неприемлема никакая мораль, которая бы ставила лично его впереди всех остальных людей. Само собой разумеется, что гуманизму чуждо и любое проявление собственного или чужого превосходства над кем бы то ни было по национальному, религиозному, или социальному признаку. Если каждая из религий дает «своей» части человечества «своего» бога, то гуманность – это послание всем людям планеты Земля.

Для гуманиста человек – высшая ценность мира, несущая вместе с тем и высшую ответстенность за себя и за окружающую его природу. Отсюда и те черты нравственности, которые более всего ценятся в гуманизме: бескорыстие и терпимость, сочувствие и сострадание, искренность и прямота, великодушие и снисходительность, разумное и бережное отношение к среде обитания.

Древнегреческий философ Аристотель относил эти качества к человечески добродетели, т. е. считал их этичными. При этом он подчеркивал, что существует два вида добродетели: врожденная и благоприобретенная, развитая воспитанием. И, соглашаясь с Сократом, он утверждал, что «добродетель невозможна без рассудительности». Или, говоря иначе, невозможно ни научиться этике без разума, ни быть разумным без нравственности. Почему и гуманисты считают, что заботой школы является не только передача знаний. Другой ее важнейший долг заключается в том, чтобы учить подрастающие поколения: во-первых, думать логично; во-вторых, уметь совершать правильный моральный выбор, т. е. уметь поступать нравственно, свободно, разумно и ответственно, считаясь с интересами других людей.

Темы для обсуждения

1. Кого можно считать человеком нравственным и кого – аморальным?

2. Нравственное ли дело война?

3. Какие добродетели и нормы нравственности ценит гуманный человек?

¹⁴ От лат. Ego – Я и centrum – центр.